— Ну давай обновим… — вздохнул Олег. — Э… Далее.

Надпись вроде как сменилась.

«Назовите свои имена».

— И что это значит? — вслух задумался Олег. — Ну Орыч, то есть Орочимару, ещё Олег, то есть Нечаев Олег Игоревич.

«Душа Орочимару?» — с вопросительной интонацией уточнила Система.

— Тут только я. Я откуда знаю, куда ты дела предыдущего хозяина тушки? Мне вообще пох. Эй, ты же сама всё должна знать, — возмутился Олег. — Я умер. Мне предложили перерождение в мир, который я знаю. Ну, в смысле, мир Наруто. Был выбор из этой тупой тройки, там только Орочимару более-менее интересный по статам, нет, конечно, Цунаде типа Хокаге станет, гипотетически, и супер-медик, но бабой быть, фу, не. Да и не прокачаешь её нормально.

Системное сообщение мигнуло.

«Пожалуйста, ждите», — и эти иероглифы висели перед ним минут десять. Олегу уже наскучило просто стоять и ждать непонятно чего, но потом сообщение сменилось, обозначив это звуковым сопровождением.

«Ошибка! Сбой Системы! Требуется полная информация для Вашего восстановления, как Игрока», — зачитал мужской голос.

— И что это значит? — хмыкнул Олег. — Я тебе что за «полную информацию» должен выдать? Собственную биографию? Или чего, всю мангу Кишимото пересказать надо? Что за полная информация-то? Где я вообще? Меня Итачи Учиха что, в гендзюцу какое-то поместил или что… Я как тот канонный Орочимару, который пытался тело Саске захапать, попал в какое-то измерение шарингана?

«Пожалуйста, ждите, — в который раз мигнули иероглифы. А потом снова раздался неприятный звук «Ошибки» и повтор сообщения: — Ошибка! Требуется полная информация для Вашего восстановления, как Игрока».

— Да хрен с тобой, золотая рыбка! — в сердцах воскликнул Олег. — Щас я тебе всё, сука, расскажу, закачаешься. Значит, так…

— Кажется, он иссяк и больше не может ничего вспомнить, — сказал Шисуи. — Но его показания… Если бы не обстоятельства, я бы решил, что он сумасшедший. Отпускаю его обратно в мир пьяных снов? А то пришлось ему немного чакрой мозг простимулировать для памяти.

— Отпускай, — кивнул Итачи. — Но чтобы он так ничего и не понял. Ставь сообщение про ожидание, и пусть засыпает. В гендзюцу Сакегари время не чувствуется.

— До сих пор не верю, что ты пленил самого Орочимару, — хмыкнул Шисуи. — Хотя это и не Змеиный саннин, по итогу, но всё равно довольно сильный, хитрый и беспринципный тип.

— Просто повезло, — отвёл взгляд Итачи, смутившись похвалы.

— Ещё я не верил, что эти гендзюцу с сообщениями правда сработают, но ты, видимо, неплохо успел изучить противника, Ичи-кун, — рискнул с «детским прозвищем» Шисуи.

— Спасибо, что помог, Шии-кун, — улыбнулся Итачи, но посерьёзнел, посмотрев на записи допроса, которых вышла целая кипа. — Без тебя… Вот только… Что теперь делать с этим?

— Действительно.

Шисуи удивился, когда Итачи попросил его о помощи. С тех пор, как младший брат официально объявил его своим соперником, они почти не разговаривали. Точней, перестали общаться так, как раньше. Клановая политика поощряла подобные отношения, да и, насколько понял Шисуи, в целом это была инициатива Фугаку-сана — отца Итачи. Итачи, как и сам Шисуи, был «гением клана», а после появления у Шисуи Мангекё всё чуть усложнилось.

Главой клана Учиха обычно становился самый сильный, достигший возраста зрелости мужчина. Итачи был сыном нынешнего главы и пока считался официальным Наследником. И Шисуи оказался его главным конкурентом, к тому же тоже происходил из «линии Кагами». Шисуи не видел проблемы и не понимал, что ему делить с Итачи, с которым они вместе выросли и даже прошли войну, но Фугаку-сан сам попросил Шисуи отнестись к «духу братского соперничества» серьёзно и не думать только о себе, а всё, так сказать, для воспитания Итачи.

К тому же, как прочитал в библиотеке Шисуи, возможно, что Фугаку хотел, чтобы Итачи тоже пробудил Мангекё, а при наличии двух Великих додзюцу в клане возможно… многое.

Впрочем, если полученная от этого «духа» информация хотя бы на пятьдесят процентов верна, клан Учиха ожидают не лучшие времена, а Итачи, как и Шисуи, никогда не станет главой клана. Потому что клана не станет.

— Думаю, это важней нашего… моего соперничества, — внезапно сказал Итачи, вызвав у Шисуи целый шквал чувств.

Ему было одиноко.

У него всегда, всю жизнь был Итачи. Брат, который его понимал с полуслова, который тянулся к нему, подражал ему. Итачи восхищал Шисуи своим упорством, с ним всегда было легко, и между ними он никогда не чувствовал особо разницу в возрасте. Они были настоящими друзьями без секретов, делились своими мыслями, надеждами и планами. Пока в один момент всё это не рухнуло.

Становление взрослым приносит боль.

— Я согласен, что это важно, — прочистил запершившее горло Шисуи. — Надо спасать клан. Нам надо спасать клан.