— Что у вас там происходит?! Заорал голос.

— Слышь ты, успокойся козел!

— Ээээ… Кто это?

— Это тот, кого ты, по своей глупости, обидел. Я забираю все деньги и закрываю ваше сраное заведение.

— Да как ты смеешь?!

— Я смею. Ты нарушил свое слово. То, что ты, по глупости, положил здесь всех своих людей, ты уже знаешь?

— Да…

— Тогда послушай меня. Если у Дона Консуса или еще у кого из наших людей будут проблемы, твой сын к тебе не доедет. Вернее, доедет, но по частям.

— Если с ним что-то произойдет, я вас из-под земли достану!

— Уже произошло. Твой «тигренок» не такой как раньше. Он же у тебя один, кровиночка?

Молодец! Оказывается, она его считала, когда отключала ему голос. Не все, наверно, но детское прозвище узнала

— Да вы… Да я вас…

— Ой, не гоношись. И не надо нас доставать из-под земли. Мы сами к тебе оттуда появимся. А будешь глупости делать — и утащим туда. Если не веришь, на досуге подумай, когда ты 20 бойцов сразу терял? То-то…

— Что вам надо?

— Сына мы к тебе отпускаем. Ты его полечи у своих. Вдруг получится вылечить? Если нет — обратись к нам. Мы поможем. Это так, для начала разговора. А надо нам будет с тобой встретиться, поговорить. И дай команду своим олухам деньги в мешки погрузить и на центральную площадь у фонтана вынести. Мы их заберем. Деньги должны лежать в ящиках, килограмм по 100, не больше.

— Как? Все лодки под моим контролем!

— Не твой вопрос. Ты делай, что говорят. Только проследи, чтобы ничего из них не пропало. Мы же понимаем с тобой, что брать чужое не хорошо. А эти деньги уже не твои. Кристалл мы с собой забираем. Связь по нему будет односторонняя.

— Я вас найду!

— Нет, ну ты все-таки дурак, раз так разговариваешь. Встретишь сына, поговорите с ним, подумаете. Когда остынешь — мы свяжемся. За кристаллом зайдем завтра, а то твои олухи без твоих команд теперь штаны мокрые себе поменять не смогут.

Клуня небрежно отдала кристалл Голубым.

— Вы, это, не дурите. Вас убивать не хочется. А придется, если что пропадет. Все понятно?

Они быстро-быстро закивали.

— Хозяин, прогудел я, а бабы мне когда будут?

— Потерпи немного. Ты хороший мальчик сегодня. Столько денег папочке заработал, столько плохих дядей убил. Заслужил.

Мой член поднялся и торчал огромным бугром.

— Мы пойдем, сказал «я». А то сейчас вам бабами придется поработать. У вас на все три часа.

— Конечно идите. Не извольте беспокоиться!

— Сянка, сожги все трупы пожалуйста. Их могут считать.

— Хорошо, Хозяин

Когда мы, в сопровождении Голубых, вышли в темное помещение арены, в воздухе очень сильно пахло паленым мясом. Тентакли, естественно, все втянулись, а на месте погибших были обгорелые пятна. Клуня с Сянкой сидели, обнявшись и прижавшись друг к другу, как воробышки. Ну, никто бы не подумал, что это их рук дело. А рассказать, что по-настоящему произошло, было не кому.

— Слышь, мокрощелки! Заорал «я», на случай если нас кто-то слушал, Скоро ваш выход! А ну бегом! Видите, мальчик заждался!

Мы вышли из здания арены и пошли по улице. Прямо физически чувствовалось, что за ними наблюдают десятки глаз. Когда мы зашли в особо темный переулок, я взглянул аурным зрением и понял, что здесь никому ничего не видно. Тогда я закрыл нас серым колпаком, и мы свободно пошли домой. Для всех мы зашли в переулок и не вышли.

Придя домой, я одним махом снял со всех все личины. Потом сграбастал их:

— Какие же вы все молодцы!

Все засмеялись.

— Ты, Клуня, мне еще за мокорщелку ответишь, сказала Сянка

— А у меня щелка самая мокрая из вас из всех! Сказала Клуня, развернулась и, воспользовавшись тем, что только мы с ней после снятия личин были обнажены, приподнявшись, оделась на мой давно стоящий член.

Мы сплетались и расплетались, мы были одним целым, мы чувствовали друг друга и были друг другом. Я кончал в них, и они наполнялись мной под завязку.

Через три часа мы лежали вчетвером на полу. Клуня и Сянка прикорнули, а Креона, прижимаясь ко мне, прошептала:

— Мне обязательно надо с тобой серьезно поговорить. Я анализировала сегодняшнее. Не то, что произошло на арене, а то, что произошло здесь утром. Это важнее. Я пришла к интересным выводам: я больше сориентирована на тебя, такого как ты есть. Я действительно испугалась тебя, когда ты был в личине. Я поняла, что не хочу тебя таким видеть. Знаю, что это ты, понимаю, что так надо. Но не хочу. Наверное, я слишком долго тебя ждала. А вот Клуне совершенно все равно, какой ты. И кроме тебя, у нее нет ценностей. Этому я рада. А тебе самому, что больше надо? Мне меняться?