Шрифт:
5. «Пищевой зонд Флетчера» то есть непроизвольное проглатывание пищи, без глотательных движений – при количестве жевательных движений больше 100.
6. Время приема пищи составляло – около 26–28 минут в день минут.
7. Обычно обед состоял из 2–3 блюд.
8. Меню:
– отсутствие супов
– мясные и рыбные блюда
– гарнир: картофель, другие овощи
– хлебом с маслом
– отсутствие любой жидкости (кофе, чай, сок, вода) во время или сразу после еды.
– между приемами пищи он потреблял только воду.
Вот так он описывал этот летний эксперимент в своей книге «Новый обжора или гурман»:
«Еда, предложенная Аппетитом на этой стадии, с количеством питательных веществ, которые уравновешивают отходы в каждом двадцать четыре часовом отрезке времени – состояла из полностью пережеванных и обработанных примерно тридцати обычных кусков картофеля, хлеба, мяса или чего угодно, выбранного Аппетитом,
Один прием пищи в день принимался для удобства и потому, что, как казалось в тогдашних существующих обстоятельствах, жаркой летней погоды, это было время, установленное природой для приема пищи. «Я встаю утром», как однажды выразился чемпион по боксу, «когда моя кровать устает от меня», что в то время обычно до или во время дневного света и начинал писать или заниматься другой работой. К часу дня я обычно «выработался», но уже практически избавился от дневной работы. Затем, в середине дня, когда все животные отдыхают, а некоторые из них жуют жвачку, я принимался за еду. В то время у меня не было, тяги к чему-либо после еды накануне, но я сел за стол с гурманским (эпикурейским) аппетитом. На том блюде в меню, которое первым привлекло меня, на нем я и зафиксировал свое желание. В то время это обычно было мясо или рыба, а сопровождали чашка кофе, молоком, хлеб с маслом и картофелем. Иногда выбранное мясо было основным блюдом, а гарниром к нему служили рис и другие фрукты или овощи.
Примерно тридцать объемов ротовой полостей, наполненных пищей, были полностью пережёваны за менее чем две тысячи пятьсот актов жевания или других движений мышц челюстей. Это и занимает примерно от тридцати до тридцати пяти минут, и так прекрасно удовлетворили аппетит. что все мороженое и десерты даже не привлекли внимания.
В это время я медленно пил воду, небольшими порциями и ледяную воду причем без ограничений, чтобы утолить жажду, но не во время еды. Во рту вода почти мгновенно доводилась до температуры тела и ее прохлада была очень приятна для всех органов чувств. Теперь я редко пью воду, только в очень жаркую погоду, когда активно выделяется пот и то только столько, чтобы утолить жажду, избыток принятия воды приводит к появлению дискомфорта и необходимость выделения большее количества пота. Вода вредит пищеварению, если ее принимают во время еды, только потому, что она используется для того, чтобы смыть пищу, еще не подготовленную к употреблению в желудке. Именно непригодная пища, которая переносится вниз, а не сама вода наносит вред.
Одна чашка кофе с молоком хорошо подслащенная, выпитая с наслаждением в соответствии с гурманским (эпикурейским) методом удовлетворяла все желания других сладостей и создавала гармонию разнообразия еды, которая была просто идеальной. В то время как она была совершенно простая».
В течение этих прошедших четырех летних месяца Горацио Флетчер изменил старые привычки питания, что привело к улучшению состояние его здоровья, а именно:
1. Забыл о своих болезнях и, прежде всего, исчезли боли в суставах.
2. Исчезла отдышка.
3. Появилось чувство наполненностью силой и энергией.
4. Сначала стул его был очень нерегулярным: по времени, количеству, консистенции и запаху. Но, по мере восстановления выведения, стул стал регулярным – 1 раз в 1–2 дня, изменилась консистенция и форма – экскременты (он их называл «пепел пищеварения») стали плотными, как шарики и полностью исчез неприятный запах.
5. Вновь вернулся к выполнению физические упражнений, во время экспериментов начал устанавливать соревноваться с молодыми атлетами команды колледжа и устанавливать реальные рекорды по работоспособности. Кроме того, он совершал большие велопробеги (например, во Франции, в день своего пятидесятилетия) он преодолел более 150 километров, на следующий день еще примерно столько же и при этом у него отсутствовала усталость и боли в мышцах ног.
Погожим декабрьским днем 1898 года Флетчер прибыл в Мидлтаун, штат Коннектикут. Он встретился с Уилбуром О. Этуотером, профессором химии Уэслианского университета, который был пионером американской науки о питании. Флетчер был убежден, что жевание – панацея, но ему не хватало научной подготовки, чтобы к нему относились серьезно. Одобрение Этуотера, одного из самых уважаемых ученых в мире, повысит доверие к его учению.
Этуотер выслушал рассказ Флетчера, но вежливо отклонил его. «Когда я рассказал ему свою историю, он бросил холодную воду на мой энтузиазм, – писал Флетчер. Он был опустошен, но полон решимости, и отправил шквал писем, подтверждающих его дело. Сначала ответы Этуотера были «сердечными, но никоим образом не обнадеживающими», но со временем «мороз становился все более и более отталкивающим и ошеломляющим». Хуже того, над ним издевались и друзья, и юмористы, которые называли его чудаком и «чудаком». Его собственный брат публично осудил его «капризы».
Тем не менее, Флетчер продолжал следовать своей интуиции. Он усердно изучал время и усилия, которые требуются для разжижения различных продуктов, создавая сотни карточек меню с количеством жевательных движений, необходимых для полного переваривания каждого элемента:
1. лук-шалот – 722 жевания
2. чашка измельченной пшеницы – 800 жевания
3. кусок тоста – 20 жевания.
В среднем Флетчер совершал 2500 пережевываний в течение 30-минутного приема пищи.
Он также заинтересовался влиянием определенных продуктов на его психическое и физическое состояние. Флетчер ограничивал себя одним продуктом в течение нескольких недель, в том числе 300-дневный период, посвященный исключительно картофелю. В феврале 1901 года Флетчер провел две недели, питаясь «только молоком, всегда от одной и той же коровы и свежим после дойки». Он сообщил, что чувствует себя сытым, принимая два литра в день, каждый из которых выпивался должным образом в течение 12 минут.
Флетчер не только отслеживал, что входит в его тело, но и тщательно следил за тем, что выходит. Он собирал и взвешивал все свои испражнения (нацелившись на две-четыре унции) и записывал их характеристики в мучительных подробностях. Он читал фекалии, как чайные листья, убежденный, что информацию о здоровье можно получить по запаху, размеру, консистенции и цвету. Флетчер считал, что здоровые экскременты «должны быть в очень малом количестве, иметь столбчатую форму, либо отдельные, либо собранные вместе; не должен иметь запаха… [и] быть полностью асептическим».
Страсть Флетчера к фекалиям, которые он красочно называл «хозяйственным пеплом» и «перхотью пищеварительного канала», граничила с копрофилией. Были сохранены идеальные образцы, некоторые из которых, как он писал, «хранятся более пяти лет, остаются безвредными, засыхают и [и] постепенно распадаются». Другие были отправлены первоклассной почтой в федеральные лаборатории в качестве доказательства того, что правильное пищеварение дает небольшой полезный стул, «запах которого не больше, чем у горячего печенья».