Его рука замирает на шее и слегка её сжимает. Насколько бы он ни хотел казаться нежным, его повадки властного мужчины никуда не денутся.

— А теперь давай в воду, малышка, пора тебе избавиться от этого волчьего запаха, — и я повинуясь, иду к ванной и включаю воду.

Пока она набирается, облокачиваюсь о бортик и с восхищением смотрю на своего мужчину, который решил устроить мне стриптиз.

Хан смотрит на меня с лёгкой усмешкой, и начинает стягивать пиджак. Неплохо, но мне надо больше.

Склоняю голову на бок и продолжаю смотреть.

Откидывая пиджак в сторону, Тигр медленно расстегивает маленькие пуговки на рубашке, а я слежу за его руками. Это зрелище завораживает. Оголённая грудь постепенно становится видна. Он добирается до последней пуговицы, и я думаю, что сейчас наконец-то увижу его тело, но нет, дальше идут запонки.

Недовольно хмурюсь, от чего Райхан посмеивается, следя за моими эмоциями. Вскоре рубашка всё же слетает с накачанных плеч, и я могу полностью насладиться видом этого потрясающего тела. Вроде вижу его каждый день, но мне всё мало, как так?

Дело доходит до брюк, и я замираю в предвкушении. Звучит щелчок пряжки, затем звук молнии, и брюки соскальзывают по ногам, открывая мне голого мужчину.

— Видно, без белья не только я сегодня ходила, — усмехаясь, наблюдаю, как Хан перешагивает брюки и приближается ко мне, на ходу снимая часы. Да, такая вещичка точно не предназначена для плавания.

— Пошалим дальше? Я буду рад услышать твой голосок, моя Пташка, — говорит он, склоняясь к моим губам.

— А ты сможешь заставить меня петь? — дразню зверя, и он коварно улыбается.

— Я могу многое!

Немного до сладкого не дотянули))) Всем большое спасибо, приятно читать ваши комментарии, есть ради кого трудиться)))

Я нежилась в огромной ванне, наполненной пенной, в которой мы спокойно помещались вдвоем. Хан тщательно вымыл меня с ароматным мылом, не пропустив ни сантиметра, и после мы решили просто полежать. Сидя с одного края, кидала взгляды на Хана, который посматривал на меня с другого конца.

Правда, так далеко мне не дали долго сидеть и вскоре перетянули к себе. Теперь я лежала на его груди, в то время как руки скользили по моему телу. Говорить сейчас, думаю, не стоило, поэтому я наслаждалась лаской, которую мне дарили.

Его рука останавливается на груди и сжимает её, а другая скользит всё ниже по спине, ягодицам, пока не достигает моей уже изнывающей женственности.

— Уже готова для меня! — шепчет мужчина, насаживая меня на свои пальцы, от чего я довольно постанываю и выгибаюсь навстречу.

— С тобой невозможно быть не готовой, — отвечаю, и довольно трусь о член, который уже подрагивает от моих ёрзаний по нему.

— Так и должно быть. Ты готова для меня, и я рад доставить тебе удовольствие. Но пока мы сдерживаемся, прости, родная. Обещаю всё наверстать после изменения! — о да, изменение, я уже предвкушаю наши будущие ночи.

А ведь мысль о том, что я могу не пережить обращение, не лезет больше в голову. Видно, уверенность Хана так действует на меня.

— Я запомню! — улыбаюсь, поворачиваясь, и смотрю на возбуждённого мужчину.

— Не бойся, я сам напомню, а пока, давай я заставлю тебя покричать! — и, ухватив меня за бёдра, усаживает верхом на себя.

Мои ноги широко разведены, и возбуждённый член уже трётся о лоно.

— Дашь шанс покомандовать мне? — спрашиваю с предвкушением, положив руки на его грудь.

— Что за глупости? В постели руководит мужчина! — рычит он, и в следующее мгновение насаживает меня на себя, но очень медленно. У кого-то сегодня прям идея фикс свести меня с ума своей медлительностью.

Поэтому я решаюсь действовать сама, и дергаю бедрами, стараясь скорее вобрать его плоть в себя. Но кто бы мне позволил! Сильные руки крепко удерживают.

— Какая ты у меня прыткая. Нет, малышка, дай я наслажусь тобой! — мурчит кошак, положив одну руку на талию, вторую на бедро, и начинает задавать темп.

Я довольно двигаюсь, принимая его игру, ведь результат всё равно мне уже известен. Удовольствие мы получим оба!

Мои движения медленны, но постепенно ритм увеличивается, чем очень меня радует. Его плоть скользит, как по маслу, начиная подводить меня к черте в то время, как жадные губы накрывают вершинки груди.