— ААААААААА! — Вырвался крик ужаса из груди Михаила, и он подскочил на кровати, обливаясь холодным потом. Перед взором всё ещё стоял образ каменеющих глаз Женьки, рассеивающийся, словно дымка в ярких лучах утреннего света. Глубокое чувство потери разрывало душу, осознание утраты угнетало разум.

— Проснулся. — Добродушно улыбнувшись Мишке, который всё ещё сидел в прострации на кровати, сказал воевода.

— Где я? — Не узнав собственную комнату в тереме князя, спросил странник.

— С памятью проблемы? — Обеспокоенно приложив ладонь ко лбу подопечного, спросил Егор. — Собственную спальню в княжеских покоях не узнаешь? Видать сильно тебя отравило нечистым ветром Небара. Слава высшим силам, за то, что дали твоему телу отменный иммунитет к ним. Даже не верится, что после такого отравления ты смог выжить. Я, если честно, уже не надеялся тебя живым увидеть. — Егор замолчал, отвел от Мишки взгляд и печально вздохнул. — Уже грешным делом подумал, что ещё одного служивого потеряю, как Женьку.

— Так это не сон был? Он, правда, превратился в камень? — Спросил Мишка в душе, которого всё ещё теплился огонёк надежды.

— Правда. — Ответил воевода. — Сам посмотри. — Показывая рукой в сторону окна, предложил Егор.

Северный странник, всё ещё чувствуя сильную слабость в теле, встал с кровати и, пошатываясь от голодного головокружения, подошел к окну.

— Видишь? Вон там, на холмах, стоит наш Женька в вечном карауле. — Едва сдерживая слёзы, произнёс воевода.

Действительно, взору странника открылась удивительная картина, которую он раньше даже вообразить не мог. На дальних холмах, замерла каменная фигура друга, которую отчетливо мог видеть каждый житель Китежа из окон верхних этажей.

— Словно живой. — Высказал, свои чувства воевода, не догадываясь, что у Мишки возникли те же ощущения. — Смотрю и, кажется, что он вот-вот сделает шаг и пойдёт домой.

— Возможно, через сотню другую лет так и будет. — Ответил странник, поймав взглядом отблеск амулета, который до сих пор свисал с пояса каменного стрелка. — Придёт час и коснётся лика каменного воина рука невинной девушки, на груди которой будет покоиться вторая половинка амулета. Она прикоснётся к нему и каменные оковы спадут, молодое сердце воина пробудится ото сна, чтобы вкусить награду за свои страдания.

Глаза воеводы становились все шире и шире, когда он слушал слова странника.

— Так значит, Женьку можно спасти? Значит, он жив?

— Жив. По крайней мере, всё то время, что я жил во снах последние дни, именно это мне и пыталась втолковать книга, запертая в моей душе. Она показывала мне то миг окаменения моего друга, то миг пробуждения. Так что, я больше чем уверенно — он жив. Просто, запечатан в камне. — Мишка попытался улыбнуться. — Всё будет хорошо, ведь мы знаем — от судьбы не уйти. А Женькина судьба напророчена амулетом. Кстати, а как там Нина?

— Плохо. — Махнув рукой, ответил воевода. — Как любимый превратился в камень, потеряла жажду жизни и добровольно отдала свою душу Халу. Теперь она стала бездушной оболочкой на службе у нега. Ко всему прочему, сказалось долгое пребывание в плену в змея. Отравил он её своим нечистым ветром. Теперь только в тереме дракона сможет жить, на нашей явной земле погибнет. — Воевода опять отвёл взгляд. — Только вот разве это жизнь? Хотя, Степан и этому рад, ведь Хал пообещал подарить ему внуков.

— Не староват ли погонщик туч для подобного? — Скептически спросил Мишка, припоминая старца и вдруг, его словно током ударило. Книга вновь заговорила со своим хранителем, даруя очередное ведение.

— Что с тобой, Мишка! — Мгновенно подхватив падающего парня, спросил воевода. — А ну, давай ка, обратно в постельку. Рано видать тебе ещё ходить. Отлежись пару деньков, отъешься, потом вернём тебе былое здоровье.

Мишка послушно, без пререканий отправился обратно, даже не осознавая этого. Ведь перед его внутренним взором раскрывались картины будущего.

— Я знаю. Мне книга только что показала истину, задуманную высшими силами. От судьбы не уйти. Мишкина судьба — амулетом прописана. Только вот вторая половинка амулета не у Нины должна была быть, а у дочки Хала. Той, что появится на свет из Ниныной души. Нина будет ей матерью и подарит амулет на память о себе. Этот амулет приведёт деву к каменному изваянию, и она снимет оковы, наложенные её отцом.

— Это хорошо. — С облегчением произнёс Егор. — Будем ждать возвращения, нашего стрелка. Присмотрим пока за ним, чтобы не разбился или ещё как не пострадал. Только вот. — Егор задумчиво взглянул на странника. — Не рассказывай увиденные пророчества людям. Пусть всё само собой исполнится, иначе прознают об этом нечистые силы и попытаются навредить, вставить палки в планы богов.

— Договорились. — Согласился странник и провалился в сон.

Ещё три дня провалялся странник в постели, то приходя в сознание, то вновь проваливаясь в беспамятство. Но жажда жизни, жажда знания всё-таки взяли верх над хворью и парень выздоровел.