— Не дам. Я тоже хочу тишины, спокойствия и безопасности на своих территориях. Так что покой ты увидишь не раньше меня!

— И на кой я тебе с этим хаттом?

— У тебя есть то, чего нет у меня.

— Чего же?

— Шарм и очарование, которым невозможно отказать.

— Ой, ты мне льстишь, — отмахнулась мама, выходя следом за мной из комнаты.

— А потом, я хочу попросить тебя слетать на Корусант.

— И что я там забыла?

— Твоя цель — Алекси Гарин. По донесениям разведки, он является лидером Чёрного Солнца. У меня нет времени разбираться с ним лично, и я хотел попросить тебя с ним переговорить. Чёрное Солнце обязано нам подчиниться.

— Зачем они тебе?

— Я говорил, что всякой швали сейчас разведется столько, что мы задолбаемся с ней бороться. Поэтому, я хочу знать, где и когда будут удары. Ну а ещё, с их помощью пощипать тех, кто будет мешать нам укрепляться. Не забывай, я хочу скоро заключить союз с Торговой Федерацией и они должны наглядно увидеть, что с нашей охраной никто не осмеливается на них напасть. Ну а кто осмелится, мы будем о них знать. С одной стороны хатты, с другой пайки, а с третьей Чёрное Солнце. Этого будет достаточно чтобы быть в курсе криминального мира и обезопасить хотя бы одно направление.

— Я тебя поняла. Кстати, Шейд, а что там с джедаями? Не пора ли их добить?

— Нет. У них пока и так проблем хватает, пусть суетятся. В нынешних обстоятельствах нам это на руку. Если их сейчас убрать, тогда реально абзац начнется. Ты только представь, что будет, если в галактике исчезнут главные парламентеры между крупными игроками? Что будет, если Куат, например, схлестнется с Кореллией? Чисто теоретически.

— Н-да.

И тут до меня доходит.

— Ах ты-ж скотииииина, — остановившись на полушаге, замираю.

— Шейд?

— Я понял, какой будет следующий шаг Дамаска! Если орден ослабнет ещё больше, если на него, например, случайно что-то упадет, это будет фиаско. Ничто не будет мешать Дамаску по новой сколачивать вокруг себя или своей пешки власть. Ох… Надо их хотя бы предупредить.

— Спасать орден?!

— Молчи. Сам не верю, что буду это делать. Но если вести дела, то лучше с этими пофигистами, чем с деятельными темными. Этим хлеб-соль дай, особо буйных убери и будет счастье. А темные не успокоятся.

— Это да. Но я не думаю, что джедаи будут в хорошем расположении духа. Тем более после того, как у них начались проблемы с деньгами. Причем, не без нашей… кхе-кхе-кхе-кхе, — вины, — пряча смех за кашлем ответила Аала.

— Проехали, все-равно банкиры сейчас лежат. А вот на чём мы можем сыграть, так это на «я же говорил». Ткнуть мордой в каку, попросить не мешаться под ногами, а лучше — развернуть акцию в обратную. Ты прикинь, если Джедаи начнут вещать о том, какие мандалорцы благородные, что в таком хаосе стараются навести порядок?

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

— Чё ты ржешь? Я серьезно. Это же феноменальная пиар-акция. Да я только ради того, чтобы посмотреть на их лица, попытаюсь это провернуть!

— Чьи? Мандалорцев? Или джедаев? Или, быть может, Терранов? Уверена, последние будут больше всех в шоке.

— И ты права.

— Может, тогда их добить? Скажем, объявить себя спасителями и пойти наводить порядок, выдвигая тебя на пост нового Канцлера и собирая новый сенат? Уверена, что ты отлично будешь смотреться на этом посту, хе-хе-хе.

— Ээээ…

— Да я шучу! — меня толкнули локтём и рассмеялись. — Хотяяяя…

— Ни-ког-да! — я рубанул рукой воздух. — Никакой политики. Чтобы я, да по собственной воле, влез в тот гадюшник?!

— Ну окей, — она развела руками. — Не канцлером, а императором. Так лучше?

— Мам…

— Хе-хе-хе-хе.

— Знаешь, кто ты?

— Прекрасно знаю.

— Ну тебя.

Так, препираясь и подкалывая друг друга, мы обсуждали планы. Когда прибыл Хатт, мы уже были в гостиной и встречали слизня сидя в креслах друг напротив друга. Мама как обычно закинула ноги на подлокотник и находилась в полулежачем состоянии.

— Баааа! — расставил лапы показавшийся в проходе хатт, радушно улыбаясь и заползая внутрь. — Табучи атаппо Аеро! Тукапа ачори.

— Мой хозяин очень рад вашему хорошему самочувствию, Господин Аеро. Он приветствует вас, — тут же перевел плетущийся за хаттом дроид. — Он просит прощения, что задержался.

— Привет-привет Джабба, — улыбаюсь. — А я уже думал, что ты не прилетишь.

— Тукача апооно такочипа, — виновато развел руками хатт.

— Мой хозяин ещё раз просит прощения. Дела были неотложны.