Я не испытываю к Олегу ничего из этого, но каждый раз, когда он появляется поблизости, в моей голове будто что-то перестает работать. Хотя, может, это тоже своеобразное проявление симпатии? У кого-то вон бабочки в животе щекочут, а у меня - ржавеют шестеренки мозговращающего механизма.

— Сиди здесь, Ника, - приказывает Юпитер, останавливая машину около входа в элитный медицинский центр.
– Поняла?

Он всем видом показывает нетерпение, пока я, наконец, не понимаю, что он ждет ответной реакции. Киваю, одними губами говорю: «Хорошо», и он мягко захлопывает дверь.

Только оставшись наедине с собой, я в полной мере перевожу дыхание. И могу выпить столько воды, сколько нужно, чтобы проклятые таблетки, наконец, грохнулись на дно желудка. Олег, кстати, явно сомневается, что я пью исключительно безопасные, как это модно сейчас говорить, БАДы. Меня это почему-то дико раздражает, так что я на всякий случай создаю заметку в телефоне и по-памяти вношу в нее весь свой немаленький - увы-увы - арсенал. Вернется - обязательно все покажу, пусть разбирается и вникает в вопрос.

«Алёна, он не женат, - пишу сестре, несмотря на позднее время.
– Я своими глазами видела его паспорт».

«Ты уверена?»– как всегда мгновенно отвечает сестра.

«Абсолютно».
– Я прикрепляю к сообщению перекошенный от недоумения смайлик.

— Пойдем, нас уже ждут.

Олег появляется так внезапно, что от неожиданности я снова роняю телефон. Правда, на этот раз себе на колени, куда-то в щель между букетом и животом. Олег тоже замечает мою нервозность, но относится к этому с пониманием и даже галантно предлагает руку, на которую я опираюсь, чтобы выйти.

— Со мной правда все в порядке, - говорю я, пока поднимаемся по высоким ступенькам крыльца.
– Эти синяки - они у всех же появляются, кто…

— Ты, полагаю, не медик, - спокойно перебивает Юпитер, распахивая входную дверь, за которой нас по выправке встречает дежурная медсестра.
– А в вопросах, связанных со здоровьем, я предпочитаю доверять мнению профессионалов. Если врач скажет, что это твое очередное сумасбродное увлечение может нести риск для здоровья - тебе придется с ним распрощаться.

Очередное сумасбродное увлечение?

Распрощаться?

Я, наверное, и правда переутомилась, потому что решительно не понимаю, что вообще происходит. Мы с ним, конечно, переписывались и я бы очень сильно лукавила, если бы сказала, что машина с водителем и другие щедрые знаки внимания, не льстили моему самолюбию, но я никогда не обсуждала с Олегом никаких своих «других увлечений». По весьма прозаичной причине - он даже не пытался интересоваться этой стороной моей жизни.

— Яков Алексеевич, вверяю вашим заботам мою подопечную.
– Олег действительно буквально передает меня из рук в руки низенькому сухопарому врачу и медсестре.

Те ведут меня в смотровую, медсестра указывает на белоснежную кушетку, меряет давление и температуру. Задает разные стандартные вопросы, пока доктор со стороны разглядывает мои синяки. Я ни разу не комплексовала по их поводу, хоть те, что на внутренней части бедер, действительно выглядят страшно, но под изучающим взглядом врача мне до зуда хочется накинуть что-нибудь на ноги. Когда Яков Как-Его-там, наконец, начинает меня ощупывать и проводит осмотр, мне правда хочется провалиться под землю от стыда.

— Так больно?
– он нажимает в паре мест и я киваю - именно там у меня самые гематомы.
– А так?

Он нажимает сильнее и я вскрикиваю. Это позавчерашняя красота на предплечье правой руки, когда я упорно отрабатывала хват «твист» и, конечно, когда делала это неправильно, рука срывалась и я падала.

— Пилон, значит, - качает головой врач.
– Так, ну и где у вас еще есть такие художества? Ну-ка, признавайтесь, юная красавица? Ну-ну, не надо так на меня смотреть.
– Вас сюда привезли исключительно из намерения позаботиться, а я давал врачебную клятву, так что мне можно и нужно говорить все и как есть на самом деле.

Я молча задираю футболку, показываю спину.

Из смотровой меня выводят только спустя полчаса - намазанную какой-то прохладной мазью и зачем-то перебинтованную в области коленей. Туда медсестра положила какие-то компрессы. Когда проходим мимо зеркальной панели, роняю на себя взгляд - вид у меня такой, будто Олег забрал меня не из танцевальной студии, откуда я вышла своими ногами и даже вполне бодро, а вытащил из бетономешалки.

— Вот, - доктор протягивает ему листок со списком. Его, под диктовку, написала медсестра.
– Все, что нужно - как мазать, что принимать.