— Стой, что ты сказала?

Ди Синтра перехватил ее руки, развернув к себе, заглядывая в блеклые серые глаза.

— Догадался, — легкая усмешка коснулась ее губ, — я сдалась, они продолжали меня искать, и я сдалась. Позволила себя найти. У каждого скоро появиться своя жизнь и мне там будет не место. Пока они не готовы меня отпустить, но скоро будут. Я подожду.

— Ты не права…, мы….

— Ты уже живешь своей жизнью, — девушка зло оборвала его, ее голос зазвенел яростью, — и это правильно. Отбрось ты это ненужное чувство вины и лицемерное благородство. Они лишнее в этой жизни. Артур и остальные тоже скоро это поймут. Вы просто заигрались в куклы. Я уже не ребенок.

— Тебе только недавно исполнилось 16.

— Уже в 14 разрешены браки и самостоятельная жизнь, — Анна легко отмахнулась, не раз продолжая один и тот же спор, — я более чем способна жить самостоятельно.

— Браки были разрешены, скорее, как вопрос выживания нашего вида, после катастрофы, сейчас в этом нет необходимости. И совершеннолетием считается 16–18 лет.

— Официально закон не упразднен. Так, что мы спорим больше об этике и психологическом формировании личности. А договорные браки заключается чуть ли не с рождения до сих пор во многих семьях.

— Ты все равно признана несостоятельной до 21, - использовал последний аргумент ректор уже раздражаясь. Они не раз поднимали этот спор, раз за разом злясь из-за обоюдного упрямства.

— Оу, прости папочка, буду слушаться тебя до 21 годика. Иди покорми свою подопечную, пицца уже доставлена.

В обоюдном, раздраженном молчании они дошли до его кабинета, благо было совсем недалеко. Ректор задержался, давая распоряжения секретарю, когда Анна как всегда замерла перед его баром, разглядывая напитки. Что же ей хотелось сегодня? Заметив высокую темную бутылку, она вчиталась в этикетку. Хмыкнула и налила темно-красную жидкость в широкий бокал на тонкой ножке. Сделала легкий вдох, наслаждаясь тонким летним букетом. Сделала маленький глоток.

— Прекрасно, — с довольной улыбкой она села за стол ректора, активировав встроенную в стол панель запустили все экраны над столом, раскрыла нужные ей отчеты. Пальцы ловко застучали по виртуальной клавиатуре набирая текст.

— Что ты делаешь? — Отавиу поставил перед ней коробку с горячей пиццей. Анна благодарно кивнула и взяла большой кусок, откусив снова углубилась в текст.

— Составляю расписание для себя и список первых итоговых соревнований. Тебе останется только подписать. Перекуси пока.

— Зачем так долго тянуть? Ты сегодняшним числом можешь закрыть свою ведомость. — Ректор встал за ее спиной всматриваясь в ее действия.

— Мне это выгодно, приспустим большую часть турнира. Для нормальной практики баллов будет достаточно и по итогам двух трех соревнований со средним баллом. И да, я все рассчитала.

Она вновь углубилась в документы, Отавиу взял со стола нужные ему документы и присев на диван для посетителей также занялся своей работой. Тихо и уютно. Анна уже допила свой бокал, иногда бросая взгляды на еще полную бутылку. Однако решила не злить лишний раз опекуна, он и так не в восторге от ее пагубной привычки.

— Отто, я все. Поставишь потом печать, роспись — завтра с утра заберу у Светы. Не перерабатывай.

Анна легко упорхнула из кабинета, лишь на пару минут задержалась у секретаря перебросившись парой слов и сделав пометки в указанных ей документов. Анна шла в жилой блок, близнецы должны были с утра сами заняться своей пробежкой. Но ее больше беспокоила Маша. Она вчера так и не вернулась. Анна набрала номер по памяти.

— Где моя подопечная? — без приветствия начала она, прекрасно осознавая, что ее сразу узнают.

— Здравствуй, Анна, — мягкий голос звучал обволакивающе мягко, — рад тебя слышать. Твой подарок великолепен, восхитителен.

— Это не твой подарок, если ты запамятовал.

— Ты рвешь мне сердце, но я вернул твой цветочек. Сегодня утром. И смею таить надежду, что мы с тобой очень скоро увидимся.

— Увидимся, ты же в полном объеме выплатишь свой долг.

— Беспрекословно выполню твои пожелания, Анна, мне совершенно не хочется с тобой ссориться. Это плохо влияет на мой бизнес.

Без прощаний, она оборвала связь. Ей конечно не хотелось обращаться к нему за помощью, даже с условием возвращения долга. Но с психами всегда сложно. А с психами-маньяками особенно. А если психи-маньяки еще являлись влиятельными криминальными авторитетами, то совсем все сложно. Медленно она шла к общей комнате перебирая в голове варианты, как можно было незаметно для всех встретиться с ним для ведения переговоров. Он не знал о скрытом в мире, однако являлся дальним потомком, и магия была у него в крови. Этим и объяснялись его наклонности и странности. И демонова удача с которой он обходил ловушки темного комиссара Альваро. Который собственно и был очень сильным темным. И его это неимоверно раздражало. Чтобы какой-то смертный раз за разом обставлял его.