Щеки вспыхивают, когда он указательным пальцем приподнимает футболку и начинает выводить на животе причудливые узоры. Мышцы сокращаются под этими прикосновениями, и я хихикаю от щекотки.

Мы встречаемся взглядами.

— Такая красивая, — губы Руслана растягиваются в ухмылке, и он снова притягивает меня к себе. — Хочу, чтобы ты только мне принадлежала. Во всех смыслах, — выдыхает он и снова целует, но на этот раз по-другому.

Страсть бурлит в нашем поцелуе, а внутренности скручивает в тугой комок.

— И так и будет, мышка. Ты никуда не денешься.

— Расскажи мне про себя, — вырывается из меня.

Руслан удивленно вздергивает бровь и ненадолго отводит от меня взгляд.

— Что тебе интересно?

— Как ты попал в баскетбол и на какой позиции ты играешь? А то я так и не поняла, — смущенно заканчиваю реплику и опускаю глаза.

Рука Руслана замирает, а я решаю вернуться на соседнее сиденье, иначе мы точно не поговорим. А мне хочется узнать о нем больше. То, что он не такой, каким показался мне в первые дни после знакомства, я уже поняла.

— Я атакующий защитник, — хмурюсь, потому что впервые слышу такое. — Ну, это, знаешь, самый быстрый и ловкий игрок.

Усмехаюсь. Кто бы сомневался, что он скажет по-другому.

— Мы с Виталиком учились в одной школе, если ты не забыла. Ну и там приехал тренер, чтобы набрать новую команду. Каким-то чудом мы туда просочились. А вообще, мы просто любили после уроков покидать мяч в кольцо.

Руслан пожимает плечами и поправляет челку, которая упала на глаз. Смотрю на него, чтобы он не заметил. Изучаю жесткие черты лица.

— Почему ты решил со мной что-то начать?

Переводит взгляд на меня, и мои щеки моментально вспыхивают под его взглядом.

— Потому что мне нравится то, что я чувствую, когда ты рядом.

Опускаю взгляд на сцепленные пальцы, и все еще не могу вдолбить в голову, что происходящее не плод моего воображения.

— Поверь уже мне, я не играю людьми. И их чувствами.

И почему я уверена, что в эту фразу заключено куда больше, чем может показаться на первый взгляд? Но я не настолько отчаянная, чтобы продолжать выяснять это.

— А что с твоей матерью?

Ой, зря-а-а-а-а. Я прям слышу с каким грохотом захлопывается Руслан. Но слов не взять обратно, и мне остается просто ждать, что он ответит.

— А что с ней? Как она сказала в один прекрасный день: "Я слишком молода, чтобы возиться с ребенком". И свалила в туман. Мне три года было, запомнил же как-то.

— И вы не общаетесь?

— А зачем? — голос Руслана звучит резко, с налетом злости, и этот голос царапает внутренности, посылая слабость в ноги. — Зачем я буду навязывать свое общество посторонней женщине?

— Ну она же не посторонняя, — пытаюсь возразить.

— А какая? За двадцать лет люди очень сильно могут измениться. А что с твоим отцом?

Пронзает меня взглядом. Отчетливо понимаю, что это просто нежелание развивать тему и попытка перевести разговор на меня.

— Мне было девять, когда отец нашел новую пассию и оставил нас с мамой ни с чем, — легко отвечаю на вопрос. — С тех пор он забыл, что я есть. Конец истории.

В машине повисает молчание, прерываемое только звуком нашего дыхания. Меня больше не волнует вид за окном, я стараюсь считать мысли Руслана.

— Извини, если я своими вопросами тебя задела. Я не хотела.

— Нормально все, мышка, — привычная усмешка растекается по его лицу, а меня отпускает напряжение.

Руслан заводит машину и трогается с места. Окидываю напоследок город с намерением вернуться сюда не один раз.

У Руслана звонит телефон, он смотрит на дисплей, хмурится и быстро сбрасывает звонок.

С головой погружаюсь в отношения. Мне нравится внимание Руслана, на каждой перемене он обязательно находит меня, чтобы перекинуться парой фраз. Постепенно разговоры вокруг нас стихают, сплетни замолкают.

Я же расслабляюсь и больше не ищу подвох в наших отношениях. Даже стараюсь приходить на его тренировки. Мне нравится смотреть на то, как играет Руслан. Я мысленно радуюсь тому, что у него складывается все в спорте. В отличие от меня.

Трясу головой, чтобы не погрузиться в воспоминания, которые обязательно меня расстроят.

Сзади врезается тело Руса, а на лице моментально расплывается улыбка.

— Привет, мышка, — шепот на ухо уже привычно посылает мурашки по коже, — как ты?