Шрифт:
Хныкаю.
Миша испуганно косится в мою сторону.
– Все хорошо?
– Я тебя почти ненавижу за это, Медведь. Ну разве можно так надо мной измываться и привозить в такое место!
– Помнится, ты вообще не хотела ничего покупать.
– Это потому, что я не видела вот этого всего, – обвожу рукой магазин, – а теперь я увидела и все. Искра, буря, безумие.
Миша хохочет.
– Ну бери все, что захочешь, Кать. Не вижу смысла отказывать себе в удовольствии.
– С ума сошел? – распахиваю глаза. – Я же тебя разорю.
Миша только насмешливо гнет бровь и качает головой.
– Вот уж за это вообще не переживай. Мне хватит финансов.
– Уверен?
Миша уже не так уверенно, но кивает.
По итогу мы набираем все, что только может понадобиться. И пустышки, и кроватки, и матрасы, и столик для пеленания, и одежду.
В общем, приходится оформлять доставку на дом, потому что такой объем покупок не влезет даже в танк Миши.
Ноги приятно гудят после прогулки, и я со стоном вытягиваю их в машине.
– Счастлива?
– О да, устала, но это такая приятная усталость. Спасибо, – поворачиваю голову к Медведю.
Он тоже сидит с довольной ухмылкой.
– Всегда пожалуйста, Катен.
Упираюсь в его плечо лбом.
– Люблю тебя, Медведь.
– И я тебя люблю, Катен. Всегда любил и буду любить.
Эпилог
Спустя полгода
Миша
Крепкое рукопожатие, от которого у меня руку сводит. Стараюсь не поморщиться, на что получаю смешок Ара.
– Вот ты вроде больше меня, а рукопожатия не выдерживаешь, – фыркает и долбит по плечу.
– Так правильно, скольких ты уже скрутил за свою профессиональную карьеру.
Разминаю руку.
– Спасибо ещё раз за помощь и содействие.
Ар прячет руки в карманы и пожимает плечами.
– Да было бы за что. Там столько головняка, что ты скоро прибежишь и попросишь избавить тебя от этого бремени. Вообще не понимаю, на фига тебе эта головная боль?
– Нужно куда-то расти, развиваться. А тут такая возможность пропадает. Практически задаром.
– Ладно, бывай, а то ты уже прям пританцовываешь от нетерпения, как бы сорваться с места. Как малые?
– Отлично, растут, – настроение поднимается на тысячу пунктов вверх.
Стоит только мыслями оказаться с Катеной и малышами, так мне больше вообще ничего не нужно. Ноги сами несут в сторону дома.
Потому что самое дорогое у меня дома. В моей персональной крепости. И от этого грудь распирает от гордости и любви.
– Вали уже, папаша, – ржет Ар и ещё раз припечатывает по спине.
– Давай, – пожимаю руку и сбегаю по лесенкам к машине.
Пока еду до дома, меня волнует только одна мысль. Как Катена отнесется к этой новости? Как примет то, что я сделал и не посоветовался с ней?
Делаю музыку погромче, чтобы заглушить волнение. Тарабаню по рулю.
Паркуюсь на своем месте возле дома и задерживаю дыхание.
Автоматически смотрю на окна квартиры. Там мои любимые. Там вся моя жизнь, и все, что я делаю, я делаю для них и для их будущего.
Выдыхаю. Ещё раз прокручиваю в голове, как может пройти диалог. Но больше не могу оставаться вдалеке от Катены и своих малышей.
Три с половиной месяца назад я стал отцом, и это просто непередаваемые ощущения. Катена меня тогда протащила через все круги ада, потому что роды начались не по плану. Я был на расслабоне, когда жена меня чуть ли не с пинка оповестила о том, что, кажется, у неё начались схватки и как-то не так ощущается все.
Что я тогда ощутил? Да я был в ужасе! Я столько никогда не волновался, как в те минуты, пока вез Катю до роддома и она звонила своему врачу, чтобы сообщить радостную новость.
И в последующие часы я практически успел поседеть. Я осмотрел каждый миллиметр палаты, пока любимая жена рожала наших детей. Я каждую секунду смотрел на часы.
Я места не находил! Готов был волосы рвать на голове. Все врачи от меня шарахались уже через двадцать минут после того, как Катену подняли в родильный зал.
Я рвался с ней, но жена проявила на удивление жесткую позицию и сказала, что мне там ловить нечего. Рожать – это её дело, а мужики слишком слабы, чтобы наблюдать за появлением своих же детей на свет.
И не успел я взбеситься, её уже закатили и захлопнули двери перед моим носом.
Хмыкаю.
Эти воспоминания сейчас вызывают только трепет и прилив нежности к жене. И я благодарен, что тогда она настояла на своем. Я бы, скорее всего, только мешался под ногами врачей и на каждый вздох Катены лез бы на стену.