Мы долго разговариваем, играем в настольные игры, я дожидаюсь, чтобы у малышни не осталось переживаний. Не хочу, чтобы глупые слова посторонних людей и их поступки привели к психологической травме на всю жизнь у моих детей.

— Давайте я вам сейчас включу новый мультик про поющих животных, — предлагаю с улыбкой.

— Давай! — радостно подпрыгивают на диване они.

Включаю детям мультфильм, беру со стола телефон, прикрываю дверь в комнату. Сама ухожу на кухню.

Я должна позвонить. Пора начинать отвечать за свои поступки! Кое-кого ждёт весьма неприятный разговор!

1.6

Хожу по небольшой кухоньке взад-вперед. Расстояние от стены до стены пересекаю за несколько шагов, но стоять на месте в ожидании просто невозможно!

Мои нервы накалены. Я нахожусь на грани! Одно неверное слово и последует взрыв!

Одно дело принижать меня саму, я взрослый человек и способна поставить кого бы то ни было на место! И совсем другое дело гнобить моих детей! Они же ни в чем не виноваты!

Три шага вперёд. Упираюсь в холодильник. Три шага назад. Перед носом газовая плита.

Снова и снова, как тигрица в запертой клетке. С каждой секундой мой гнев становится только сильней.

— Ираида Вахтанговна! — с трудом сдерживаю рвущуюся из груди ярость. Воспитатель Алины и Димы, наконец-то, соизволила поднять трубку. — Объясните мне! Почему мои дети подвергаются травле?!

— Юлия Андреевна! Да что вы себе позволяете? — тут же вспыхивает женщина. — Как вы смеете разговаривать со мной в подобном тоне?! Я заслуженный воспитатель! Воспитатель года! — продолжает возмущаться.

Я вся пылаю. Приходится задержать дыхание, чтобы этого самого «заслуженного воспитателя» не послать.

— Мне плевать кто вы и какие у вас имеются достижения! — цежу сквозь стиснутые зубы. Кричать хочется безумно, но в соседней комнате сидят дети, они не должны ничего знать. — Тактичность и порядочность никто не отменял! Вы позволяете другим детям слишком много по отношению к моим! И если вы считаете, что я буду молчать, то вы очень глубоко заблуждаетесь! Да, у Алины и Димы в графе «отец» стоит прочерк, но я их мать! И за своих детей я порву! Вы поняли меня?!

На том конце провода стоит звенящая тишина. Видимо «заслуженный воспитатель» не может подобрать слов после моего выпада. Она привыкла, что я все время молчу и не лезу. После того, что мне рассказали мои дети, больше я не стану молчать!

Нужно будет пройти к заведующей детского сада, так я сделаю это! В управление образования? Да без проблем! А если нужно, я ещё и в управление образования области напишу! На всевозможные ресурсы напишу!

Ещё моих детей с грязью не смешивали!

— Так что? — наседаю. — Вам ВСЁ понятно?!

Ухх! Как же я зла! Аж всю трясет от переизбытка эмоций.

— Юлия Андреевна, — поникшим голосом обращается ко мне женщина. — Я поговорю с детьми. Подобного больше не повторится.

— Разговаривать нужно не с детьми, а с их родителями! — продолжаю настаивать на своем. — Я же обращусь к заведующей детского сада. Пусть она мне объяснит, почему Алина и Дима подвергаются травле со стороны взрослых! Даже не детей! Детям в группе родители запрещают дружить с моими!

— Пожалуйста, не нужно обращаться к заведующей! — слезливо просит меня Ираида Вахтанговна. — Я все решу!

— А у вас выбора нет! — ухмыляюсь со злостью. — Иначе с работы вылетите как пробка!

— Юлия Андреевна! — произносит осуждающе. — Перестаньте мне угрожать! — требует.

— Поверьте, — хмыкаю. — Я ещё даже не начинала! — облокачиваясь на подоконник, смотрю в окно.

— Я вас услышала, — произносит покорно.

— Надеюсь, заводить подобный разговор мне пришлось в первый и в последний раз! — рычу. — Если ситуация повторится, то я даже не буду тратить свое время на вас и обращусь гораздо выше. А там, уж поверьте, к словам матери-одиночки отнесутся со всем уважением!

— Не переживайте! Ваших детей больше никто не обидит! — заверяет с жаром. — У вас ещё остались ко мне какие-то вопросы?

— Конкретно к вам больше нет, — говорю сжато и сухо. — У меня стоит вопрос насчёт компетенции медицинской сестры, что находится в детском саду. Но об этом я уже буду разговаривать не с вами!

— Может быть я могу вам чем-то помочь? — продолжает подхалимничать мне. Фу, блин! Противно!

— Сыпь на коже была нарисованной. Я обязательно подниму вопрос, почему моих детей вывели из группы, отправили к педиатру, подвергли сильнейшему стрессу, а меня выдернули с работы! И поверьте, об этом я не стану молчать! — продолжаю кипеть от негодования. — Алина и Дима завтра выходят в детский сад. Если с их стороны я услышу или увижу ещё хоть малейший намек на повторение ситуации, то разговаривать с вами буду уже не я!