Он вытащил из сиденья карабин и очки со сканером, отнёс в номер, положил в сумку к остальным вещам, и вышел на парковку. Это заняло даже меньше трёх минут. Маяк так и остался в списке мест, которые надо как-нибудь посетить. Краузе уже ждал его в своём полувоенном джипе.

— Что теперь?

— Давай, залезай в машину, умник, — Краузе распахнул пассажирскую дверь, дождался, пока Павел бросит сумку на заднее сиденье и усядется. — С этого момента можешь считать себя временно нанятым на работу, статья пятнадцатая уложения о магах. Процитировать?

— Обойдусь.

У каждого жителя Острова был прошит в комме шифрованный канал для официальных сообщений. Вот именно по такому каналу и пришло подтверждение. Теперь Павел считался временно призванным на службу — за отказ, магу обещали испортить жизнь надолго, сама статья пятнадцать была короткой, а вот наказания за её невыполнение занимали целую страницу. Он мысленно выматерился, приложил браслет к комму, серебристый ободок пискнул и три раза моргнул красным.

— У меня редакционное задание, — сказал он.

— Одно другому не мешает. Привыкай делать два дела сразу, ты в армии, сынок, — лейтенант довольно хмыкнул. — Добро пожаловать в Службу контроля, капрал Веласкес, теперь ты узнаешь её с другой стороны.

Три фуры выехали со склада рано утром, когда Сол ещё только намеревался появиться на линии горизонта и хорошенько прожарить это место, и вообще весь Остров. Ящики снова были сложены в прицепах, девушка управляла первой машиной, Марио с приятелем — остальными двумя. Фуры проехали до шоссе, свернули на Кейптаун, обогнули его с западной стороны, ушли на Свободные территории, и через полчаса остановились на стоянке нового порта. Причалы с яхтами и катамаранами уходили далеко в океан, для грузовых перевозок существовал отдельный дебаркадер, немного в стороне, с обшарпанной будкой охранника и небольшим домиком департамента контроля перевозок.

В воскресенье обязанности охранника и сотрудника департамента исполнялись одним и тем же лицом, пожилая женщина, тучная и неторопливая, переваливаясь, словно толстая откормленная утка, прошлась вдоль машин, просканировала чипы, проставила в сопроводительных документах отметку о том, что груз покинул Парадизо, и ушла обратно в домик, смотреть телевизор. Ей платили не за то, чтобы она не разрешала вывозить запрещённые товары, а за то, чтобы не пускать их сюда, на Остров. Но и эти обязанности она исполняла кое-как, у женщины было двое детей, один учился в колледже, а второй бездельничал, и за каждого приходилось платить.

Возле дебаркадера покачивался на волнах морской грузовой катамаран, с большой площадкой для груза. Через двадцать минут появились рабочие, они подвезли погрузочные модули с кранами и лебёдками, перегрузили на них сначала один контейнер, по выдвинутым рельсам переместили его на площадку катамарана, потом отправили туда же второй и третий. Девушка рассчиталась с рабочими, залезла в грузовик, то же самое сделали и остальные двое водителей. Пустые машины выехали с территории склада и отправились обратно.

Катамаран отплыл сразу, как только третий контейнер был погружен на борт. Водомёты перекачивали воду с усилием, она бурлила, и корабль медленно, но верно набирал скорость. Через полчаса он отошёл от берега на пятнадцать километров, держа курс на северо-восток. По документам точка назначения находилась в семидесяти километрах от Кейптауна, небольшой частный островок, на котором располагался любительский аэродром и большой причал. Катамаран подошёл к пристани, и выгрузил все три контейнера в закрытый ангар.

Большая часть груза переместилась на склад, а двенадцать ящиков из первой фуры погрузили на небольшую яхту с мощными водомётами. Со склада добавили ещё четыре ящика, один в один как те, что привезли. На борт яхты взошла команда, семь человек, шестеро — с большими сумками и в походной одежде, а один, смуглый и невысокий, в синем костюме и бежевых мокасинах — налегке.

Скорость яхты по документам, выданным покупателю, была тридцать узлов, но после покупки судно подвергалось доработке, в частности, глиссирующие крылья были заменены на более скоростные, а к водомётам добавились винтовые двигатели — на них яхта разгонялась до выхода на крейсерскую скорость, которая теперь составляла больше пятидесяти узлов, или почти сто километров в час.

До выхода на эту скорость яхте понадобилось четыре минуты, она приподнялась над водой, удерживаемая подводными крыльями, и помчалась на юго-восток. Через час яхта скинула в воду буй, на котором стоял идентификационный чип, и теперь средства слежения считали, что корабль дрейфует за одинокой скалой в двухстах километрах от Острова. Таких любителей уединения было много, тысячи, и слежка представляла собой простую формальность. Потом яхта включила стеллс-режим, и на секунду пропала с радаров — обычные помехи.