Виктор менталиста скрылся за поворотом, снова стало темно. Улица была пуста, даже продавец кренделей и сосисок уже успел увезти свой ларек.

Я снова зевнула. Что я там хотела спросить?

– Мой мобиль стоит вон в том дворе, – сообщил мне лэрд Кристиан, рукой показывая на светлое четырехэтажное здание, кажется, это было здание районного суда.– Едем? – уточнил у меня он.

Глаза у меня закрывались, мысли путались, и я сонно спросила:

– С вами?

– Вы что-то имеете против?

Богиня, что я такое говорю? Тщетно пытаясь побороть сонливость, я тряхнула головой и вгляделась в его лицо. В полумраке мало, что было видно, но я почему-то была уверена – лэрд Кристиан, ожидая моего ответа, улыбается.

– Я ничего не имею против, я только за! – искренне заверила я мужчину и опять зевнула, неудачно ударив себя папкой по носу.

– Вот и прекрасно, – ответил Васкес, аккуратно забирая документы из моих рук. – Не волнуйтесь, я не потеряю.

А я и не волновалась, я была абсолютно уверена – лэрду Кристиану можно доверять. Уж кто-кто, а прокурор понимает, как это важно – беречь документы.

Мобиль у Васкеса был синий – под цвет мундира. И удобный. Я с удовольствием откинулась в мягком кресле. Лэрд сел на своё место и любезно помог мне пристегнуться.

– Отдыхайте, – сказал он, щелкая замком на моем ремне безопасности.

Я открыла было рот, чтобы поблагодарить его за всё: и за то, что выслушал, и за то, что накормил, пояснил мне ситуацию, и даже в просьбе заехать домой не отказал, хотя совсем не обязан был это делать. Но вместо слов у меня получился зевок. Лэрд Кристиан приложил симпатичный круглый брелок – артефакт к рулю. Виктор тихо заурчал, круглая приборная панель мигнула фиолетовым, мобиль мягко двинулся с места, и …

И…

– Фелиция? Лея Гарсиа? – услышала я сквозь сладкий сон. – Фелиция, просыпайтесь, мы на месте.

– Не хочу, – буркнула я, не открывая глаз, и попыталась перевернуться на другой бок.

Сделать этого мне не удалось – что-то крепко удерживало моё положение, но я не стала переживать, (а смысл? удобно же), вновь проваливаясь в сладкую дрёму.

– Совсем не хотите? – голос был приятным. Веселым, не слишком высоким, и не слишком низким но, определенно, мужским и даже как будто знакомым.

– Совсем.

– Ну, хорошо, спите, – разрешил мне неизвестный. – Я пока кроссворд порешаю.

– Договорились, – кем бы он ни был, человек этот был понятливый и очень вежливый.

Над ухом у меня зашуршали бумагой, а потом тихо заскрипел по ней карандаш.

– Город на юге Витории, родина знаменитого художника и богатейшего промышленника, лэрда Э. Гонсалеза… – задумчиво прочитал мужчина.

– Алькана, – не задумываясь, ответила я и, окончательно проснувшись, открыла глаза, одновременно пытаясь встать.

К счастью, у меня ничего не получилось. Мы по-прежнему находились в мобиле, моё сидение было откинуто, и ремень безопасности удержал меня от удара о крышу виктора головой.

– Точно! Алькана, – кивнул Васкес и вписал слово в нужные клеточки. – О, вы проснулись? – заметил он мои попытки отстегнуться.

Мне очень хотелось хотя бы сесть! Богиня, это что же получается? Я спала с прокурором?

Лэрд Кристиан наклонился ко мне, чтобы помочь, и, чувствуя, как меня заливает краска стыда, я вознесла хвалу покровительнице: Великая мать, спасибо, что он не читает мыслей!

Лицо Васкеса оказалось совсем близко, я чувствовала и запах его одеколона, (как можно было принять его за аромат свечи? он же явно мужской!), и даже отросшую щетину на щеке видела! Одним движением лэрд раскрыл хитрый замок и, улыбаясь, спросил:

– И как? Выспались?

Глаза его смеялись, длинные ресницы дрожали – похоже, он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Зачем мужчине такие ресницы? Это вообще законно? Я медленно моргнула. Соберись, Фелиция! Где твоя хваленая бухгалтерская выдержка? Ресницы, одеколон… что за глупости? Нет у меня на них времени!

– Прекрасно выспалась, благодарю, – с достоинством ответила я.

Лэрд Кристиан потускнел, бросил быстрый взгляд в окно мобиля на нашу тихую улицу и, пока я приглаживала волосы, сунул руку в карман брюк, доставая на свет знаменитый черный перстень менталистов.

Богиня, так он что … тоже? Из этих?

– Это … ваш? – прохрипела я.

– Что? Нет, – рассмеялся Васкес. – Это перстень Тони. Но пока он будет у вас. Надевайте! – и он протянул мне кольцо.

Я с опаской смотрела на его ладонь, вовсе не торопясь брать чужую вещь. Еще и вещь с дурной репутацией!