— Да, мой ангелочек, — тут же отозвалась я, приземляясь на кровать и обнимая малыша.

Он довольно хихикнул, доверчиво прижавшись к моему боку.

— А когда мы пойдем за хомячком? — взял быка за рога маленький аристократ.

Что ни говори, а хватка у него была отцовская.

— Как только я узнаю, где они продаются и раздобуду для этого денег, — озвучили я свой план на данный счет. — Поэтому вставай, умывайся, чисти зубки, надевай свой новый костюмчик. У нас с тобой много дел. Только сразу хочу предупредить — я здесь, как и ты, человек новый и не очень образованный. Обычно по утрам братья твоего папы учат меня всяким премудростям. Истории, географии, основам и происхождению магии… И много ещё чему другому. А значит, нам с тобой нужно решить, с кем ты будешь находиться всё то время, когда я не смогу быть рядом.

Слушающий меня с большим любопытством Тай на последних словах ощутимо закаменел. Я ободряюще погладила его по плечику и прижала к себе крепче.

— Не бойся, мой хороший, теперь ты у себя дома. Здесь живет твой дедушка, который, по-моему, тебя уже немножко полюбил. Здесь живет твой папа, о-о-очень важный господин. Никто не посмеет тебя и пальцем тронуть с таким отцом. Затем, не забывай Герарда и Флока! Они вообще самые славные ребята на свете. Даже Коззет и та оказалась не без души. Все они в случае необходимости с радостью за тобой присмотрят. Ты не останешься один.

— А ты надолго уйдешь? — немного успокоившись, робко спросил Тай.

— На три-четыре часа. Скажи, ты умеешь определять время? — Я вдруг сообразила, что для ребенка его возраста время может быть весьма абстрактным понятием.

Но Тай, меня удивив и обрадовав, не без гордости кивнул.

— Умею. Я и читать умею и считать до тысячи.

— Ничего себе! Да ты у меня просто гений! — Я сгребла малыша в охапку и звонко чмокнула в нос. — Самый умный мальчик в Андолоре — и достался мне.

— Ты правда так думаешь? — поразив серьезностью тона, тихо спросил Тай, пряча глаза.

Каждый раз, когда на него нападала эта противоестественная робость надломленной детской души, у меня в груди всё буквально холодело.

— Конечно, правда, сыночек. Твоя жизнь началась тяжело, ты попал к плохим людям. Но теперь всё обязательно наладится. Даже лучше. Мы с тобой сами всё наладим. Вот этими самыми руками. — Повертев перед его носом своим ладонями, я взялась за его собственные.

— И вот этими мозгами. — Постучала указательным пальцем сначала по своему виску, а потом по его. — И вот этим сердцем.

Худенькую ручку к груди Тай приложил уже сам.

— Совершенно верно. — одобрила я. — Запомни, сыночек, сердце так же важно, как ум или решительность.

— Я запомню, мама, — пообещал Тай так торжественно, словно дал нерушимую клятву.

— Вот и договорились. А теперь — подъем! Сам себя хомяк не достанет.

***

Но прежде, чем решать вопрос с домашним питомцем, мне пришлось заглянуть на аудиенцию к самому Лорду-экспедитору. Приказание явиться в его кабинет настигло меня на кухне, куда я привела Тая, чтобы позавтракать. Мальчика пришлось оставить под присмотром Герарда. Правда, каждый, похоже, этому только обрадовался. Не нужно было даже гадать — впереди Тая ждала очередная дегустация новых сладостей.

Преодолев несколько лестничных пролетов, я поднялась на нужный этаж. Шумно вздохнув и стараясь слишком сильно не краснеть, постучала в дверь кабинета.

— Входи, — тут же раздалось повелительно.

— Добрый день, — поздоровалась, войдя и замерев напротив здоровенного письменного стола, как всегда заваленного кипами бумаг.

Но представший взору хаос был обманчив. Я-то знала, что на самом деле здесь повсюду царила четкая, отлаженная годами система.

— Присядь, — Рэт кивнул на одинокий стул с подлокотниками.

— Ты сделал перестановку? — не смогла не поддеть, удивившись такой невиданной прежде заботе о посетителях.

Помнится, в прошлый раз присесть мне никто не предлагал, да и сделать это было не на что.

— Нам нужно обсудить множество важных моментов, — никак не комментируя мой вопрос, сказал Рэтборн.

Тон его речи обдавал арктической стужей и намекал на полное подчинение. Словно черт из табакерки, внутри меня тут же вспыхнула искра протеста. Да что же это такое?! Почему у меня на этого мужчину такая бурная реакция?

Призвав себя к рассудительности, я сделала самое покладистое выражение лица, на которое только была способна. И было бы совсем хорошо, если бы ещё получалось не вспоминать постоянно наш ночной поцелуй. Поцелуй, от которого пол под ногами превращался в бурлящую лаву.

— И что же это за моменты? — светским тоном, в свою очередь, поинтересовалась я.

— Сегодня в семь тридцать в старом садовом коттедже при невыясненных обстоятельствах скончалась воспитательница Рокфорда, — тут же вывалил шокирующие известия Лорд. — Ты ничего не хочешь мне по данному поводу сообщить? — невозмутимо поинтересовался он.