— Не здесь, крошка, — усмехнулся Алекс, чуть отстранившись от спутницы. — Иначе проценты будут небольшими.

Вдруг дверь в бар распахнулась, что привлекло внимание посетителей, в том числе и Аэриллона с куртизанкой. Алекс недовольно закатил глаза, сняв с себя привлекательную девушку. К ним медленно направлялся Мануэль, покуривая сигару.

— Потом, — коротко сказал куртизанке блондин, протянув двадцать алиров.

Та лишь пожала плечами, безоговорочно направившись к выходу. Конечно, у неё были и другие клиенты, с которых она может поиметь денег точно также, как с Алекса. Сильно за парня девушка не цеплялась.

Мануэль присел рядом с приятелем за барную стойку, заказав виски. Он как-то брюзгливо посмотрел на Алекса, сморщив нос.

— Надеюсь, не так ты хотел отнять у моей сестры девственность, — проворчал парень, потушив окурок о пепельницу.

— Эй, я ведь уже сказал, что хотел этого первые три дня знакомства!… Ну, ладно, пять, НО припоминать мне об этом всю жизнь не надо, — фыркнул Ал, достав из кармана послание от куртизанки. — Они нашли её. Можешь выдохнуть, наша Евочка всё ещё в городе. Даже больше скажу, она в Итсхелле.

— Где?

Алекс пожал плечом, после чего достал спички и сжег клочок бумаги. Мануэль, который в последние дни был ежеминутно сердитый, посмотрел на друга с такой злобой, что любой незнакомец просто сжался бы, словно напуганный котёнок. На блондина же этот фокус уже не работал, что бесило Мануэля ещё больше.

— Ты совсем не даешь ей свободы, приятель. Напомнить, как гиперопека влияет на людей? — нахмурился Алекс, кинув не сожженный кусочек бумаги в пепельницу. — Евочка вернется, рано или поздно. Ей уже не десять, она не молодеет. Дай ей повидать жизнь! Окунуться в обыденные проблемы простых людей, почувствовать радость и горе.

— Вообще-то…

— Я не о том горе! Аэриллон — не лучшее место для развития личности. Женевьеве всего девять лет, если не считать те дни заключения в подвале. Пускай уже живет так, как ей хочется, — вздохнув, Алекс поднялся со своего места, кинув на стойку пару монет. — Твоя забота лишь топит её.

На руках у Женни было десять карт, у Эммета — шесть. В колоде оставалось всего двенадцать. Если девушка так и продолжит ошибаться, то опять проиграет. Уже в четвертый раз.

Смысл игры был довольно прост. Игроки по очереди кладут до трёх карт в середину, называя то, что положили. Если человек ошибается в искренности своего противника, то смотрит карты. Коли тот соврал, то берет всё положенное в середину себе, а коли был честен, то карты отправляются к "неверящему". Женевьева пыталась обмануть Эммета, но этот подлец видел её насквозь, из-за чего девушка стала проигрывать. Мужчина же следовал странной тактике, которую Женни так и не удалось разгадать.

— Две двойки, — кинув пару карт на стол, произнес некромант, с ухмылкой взглянув на напряженную девушку.

Джейн'ри посмотрела на свой "веер", найдя там всего одну двойку. Значит, если Эммет не лжет, последняя находится у него или в колоде.

— Что ж, верю, — хмуро отозвалась Женни, положив в середину три единицы. — Два, три, семь.

— Солнышко, почему ты такая невнимательная? — удивленно вскинул брови мужчина, перевернув карты. — Две семёрки у меня, две — в колоде.

— Откуда ты знаешь?!

— Помню, что не давал тебе этих карт. Да и ты за всю игру их не назвала.

В итоге девушке досталось ещё пять карт. Двенадцать. Эммет взял ещё две, поэтому в колоде осталось десять. На руках у Женевьевы были: три единицы, две двойки, две тройки, одна четверка, три пятерки и одна шестерка. Женни прикинула, какие примерно карты могут быть у некроманта, поэтому, чуть подумав, кинула на стол три пятёрки, назвав их же.

— Хм, семь и четыре, — ответил ей Эммет, положив сверху две карты.

У меня всего одна четвёрка и совсем нет семёрок. Значит, вероятность того, что он говорит правду, возрастает. Но ведь эта хитрюга могла положить другие карты, которые всё ещё имеются. Возможно, обе карты — семь. А может, и вовсе совсем другие цифры.

— Золотко, у нас, конечно, ещё много времени, но давай чуточку быстрее.

Женни кинула на стол два и три, не соврав противнику. В ответ он, насмешливо фыркнув, положил те же карты. Тут девушка задумалась. Лжет ли он ей или говорит правду? Вероятность, что у Эммета есть эти цифры — пятьдесят на пятьдесят. Либо у него на руках пара троек и двоек, либо ничего, либо по одной карте. Это усложняет игру.

Женни ответила теми же картами. У неё остались единицы, шесть и четыре. Хьюдсон взял четыре карты из колоды, тут же кинув два и три. По расчетам Женевьевы, если некромант не лжет, то эти цифры закончились.

— Чёрт! Три единицы!

— Четыре, — усмехнувшись, положил на стол три карты Эммет.

— Ч-чего?! Бред! Ты ведь выкинул их в прошлый раз! Лжешь, — воскликнула Женни, перевернув три четвёрки. — Не может быть… то есть, ты соврал в самом начале?! Ах ты хитрый…

В ответ мужчина только расхохотался, отбросив в сторону оставшиеся карты. Оказывается, в первом кону некромант положил две цифры семь, сохранив чёртовы четверки до конца.