Петренко мрачнее тучи возлежал на койке в госпитале, на левом боку. Вокруг на табуретах и стульях, притащенный подчинёнными, сидели четверо. Два зама лидера клана Космач и Наливайко и двое представителей общественности, ветераны-хранители клана Бунчук и Шульга.

— Пока так, товарищи, — Петренко аккуратно перелёг поудобнее, — Генерала отправляемся искать после обеда, есть вероятность что сам выйдет на связь. С Депо я уже списался, они в курсе. Что до вопроса как нам дальше, то мыслю, придётся нам самим решать. С этим психом я служить не буду. Ваше какое мнение?

В отличие от замов, рядовые предстатели Долга не полностью обладали заботливо подготовленной информацией и задавали вопросы:

— Он отчего начал стрелять, что не поделили, ты уж как на духу давай, раз так всё, — это Шульга.

— Да не понимаю я сам ничего, вот смотри, — Петренко достал окровавленный подранный лист с приказом, — это приказ его. Я шёл в Депо, затем к военным по торговым делам. И что на него нашло я знать не знаю!

— Я могу только подтвердить, что стрелять он начал, не дожидаясь объяснений, — как мог более нейтрально добавил Наливайко.

— Ну не могло быть так вот, чтобы просто с ума сошёл и палить начал? — это Бунчук.

— Я не больше знаю, чем ты, я пару пуль СП получил в жопу, мне сейчас не до рассуждений. Цыбу он просто так расстрелял, автомат пацана на асфальте лежал перед ним. Если будет что — собираемся сразу. Сейчас приказ по личному составу — всем на входы-выходы базы. А пока совещание на шесть назначаю.

База гудела домыслами и догадками. До момента, пока на входе, где всё ещё дежурили люди Бунчука, не показались взволнованные бухарики Лихо с Чесноком.

— Там этот, ваш, наглухо. Пожевали его будь здоров! По-чесноку! — выпалил сталкер караульному. Тот не стал ничего спрашивать, сразу направил к Космачу на базу. Фото и видео произвели впечатление, тут же на место отправился сам полковник с квадом Иванцова. Вернулся к семи вечера, доставив изрядно воняющие останки генерала. Собравшиеся на площадке между Баром 100 Рентген и Ареной Долговцы и прочие сталкеры опознали его единогласно.

Резанов тоже был в этой толпе, честно доигрывая свою роль статиста. Пришёл к полудню, сменившись на блокпосту, квад пообедал и завалился отдыхать. А как стемнело всех и позвали — генерала нашли!

Петренко полулежал на боку, изрядно нервничая, по его прикидкам вот-вот надо было вводить вторую порцию вакцины, это дурацкое совещание надо было сворачивать как можно быстрее.

Наливайко сказал тихо, входя прямо за Космачом.

— Я против Петренко, все против будут.

Полковник обернулся, вроде что-то хотел спросить, но промолчал. Просто занял своё место. Все расселись и ждали слов первого зама.

— Я не хотел такой ему смерти. Никому бы не хотел. Но Зона прибирает. Так что скажу — клан без головы жить не может.

— И ты, конечно, собрался ей стать. Я против! — Космач покосился на Наливайко, тот сидел отстранённый, как медитирующий буддийский монах.

— Так ты что ли кандидатуру свою выдвинешь? Это я против буду! — тут же зло выплюнул Петренко.

Теперь уже оба вопросительно посмотрели на третьего зама, пора было начинать последнюю часть Марлезонского балета.

— Я не лидер, я врач, — начал он, — вы собачитесь уже давно и конца тому не будет, по логике исполняющим обязанности лидера группировки становится первый зам, как в боевых условиях.

— Я — нет, — как можно твёрже неожиданно для Космача заявил Петренко. В его словах была логика: уже третий генерал с начала существования клана кони двинул по независящим от него причинам. А замы вот сидят живые и здоровые. Но главным, конечно, был страх перед секретным ядом.

Хранители клана тоже не особо рвались выступать. Шульга так всегда был исполнителем, ведомым. А Бунчук помнил об обещании и помалкивал в практических целях. Удостоверившись. что публика созрела, Наливайко снова взял слово:

— Правильно ты говоришь, товарищ полковник. Без головы никак нам. Мы тут люди свои, хоть и разные. Нам делить много чего есть, так всегда будет. Предлагаю вам так. Лидером клана выбрать человека смышлёного. Профессионально подготовленного, с опытом и без конфликтов с сидящими тут. Моё предложение — Майор Резанов!

Реакция была разной. Наливайко, как главный кукловод всей это истории, подмечал детали и особенности. Все играли свои роли естественно, убедительно. Только автор сценария мог видеть оттенки в поведении персонажей. Петренко сразу выдохнул и чуть расслабился. Космач, наоборот, напрягся, но не заспорил. Шульга отвалился на спинку стула, сложив руки на груди, демонстрируя скептицизм, Бунчук как сидел, так и остался сидеть, ничем не выдавая своего отношения. Наливайко обвёл руководство клана вопрошающим взглядом. Но все молчали.