Четверка приблизилась.

— Эй, пацаны? Закурить не будет? — небрежно бросил один из них с наглым прищуром. Широкие брюки, рубашка в клетку и уродливые советские ботинки. То ли уголовник, то ли работяга. Хрен различишь.

— Не курю и вам не советую, — неожиданно для меня отрезал Быков.

Я опешил. О-о… Да он еще им подыгрывает? Сам-то курит, а с этими себя ведет, как с незнакомцами. Что за цирк?

— А ты что борзый такой? — к Антону подошел тот, что в клетчатой рубашке, я стоял чуть сзади и готовился драпать. — Чо самый здоровый что ль?

Я начинал все больше недоумевать. Зачем такая сложная актерская постановка? Вот же я рядом, а он к Быкову пристал.

Второй из их шайки повернулся ко мне:

— К тебе паря вопросов нет, можешь валить. У нас с Быком разговор есть…

Все повернулось с точностью да наоборот. Так получается, что шпана пасла Антона? Он их срисовал, а мне не сказал ничего. Странно…

— Мы вместе пришли, вместе и уйдем, — буркнул я. — Шли бы вы парни. Лесом…

— Ты чо сказал, урод? — “клетчатый” выкатил вперед грудь петушком и шагнул в мою сторону.

Хрясь! — ударом кулака в челюсть Антон свалил его. Остальная троица бросилась на него одновременно, окружила как стая голодных гиен. Еще секунда и замесят парня. Я вклинился в гущу и хуком в ухо притушил одного. Он схватился за голову, но падать не хотел. Прямой в печень, второй в кадык (немного промазал, бил в голову) и гопник сломался, как тополь от урагана. Завалился на землю, что-то мыча.

Еще одного свалил Быков четким ударом в нос (занятия боксом ему явно пошли на пользу). Последний, оставшийся на ногах, не стал дожидаться своей участи и припустил со всех ног.

Антон подошел к тому, что просил закурить. Тот лежал на земле без сознания — хороший удар. Антон схватил тело за грудки и приподнял. Потряс. Клетчатый пришел в себя и замычал.

— Слышь, гнида! — процедил Антон. — Еще раз тебя в поле зрения увижу. Убью!

Быков швырнул его на землю к постанывающим сотоварищам. Бравада с них слетела. Как побитые собачонки, они расползлись по сторонам и, поскуливая, встали на ноги.

— Ты же знаешь, Бык, — прогнусавил один из них, держась за разбитый нос. — Ты не прав. Гоша тебя все равно достанет.

Антон презрительно плюнул в сторону поверженных:

— Пошли, Андрюха, пусть загорают.

Мы вышли из подворотни и зашагали по освещенной фонарями улице.

— Это что было? — спросил я.

— Меня пасли, ублюдки, — опустив глаза, ответил Антон.

— Это я понял. Что им надо? Почему мне не сказал?

Быков молча вздохнул и потеребил пуговицу на рубахе.

— Давно ты их заметил? — продолжал я допытываться. — Что за Гоша? Рассказывай, давай.

— Я увидел их, когда на субботник к Санычу еще шел… Но тогда светло на улице было. Они не посмели подойти. Ждали меня возле спортзала…

— Значит пиво пить ты меня специально позвал? Чтобы одному не оставаться?

— Ты это… Извини, Андрюх…

— А просто сказать, чтобы я тебя проводил, нельзя было?

— Ну не знаю, — пожал плечами здоровяк, виновато шмыгнув носом. — А вдруг бы ты не согласился. Я тебе много чего нехорошего в школе сделал. Все Катька виновата. С ума по ней сходил, а она на тебя глаз положила. Да и как-то неудобно просить провожать…. Я ж не девка, чтобы меня выгуливать!

— Ты мне зубы не заговаривай. Ты явно знаешь этих бандерлогов. Рассказывай кто их Маугли.

— Да шпана эта — подручные у Гоши Индия.

— Какого еще Гоши и почему Индия?

— Да есть тут один катала. В карты всех обувает. Денег я ему должен. Проиграл немного. Вот он отправил своих гончих за мной. Хорошо, что ты рядом был. Одному мне с ними не справиться. Спасибо тебе, Андрюха…

— Кушай с булочками… Ты мне лучше расскажи, что за Гоша и где он тебя облапошил? Сколько денег ему должен?

— Да сотку с небольшим. Деньги не великие, но считай, почти стандартная месячная зарплата. У меня нет пока столько. Я на завод только начал устраиваться. Зарплата еще не скоро. А Гоша этот в подвале одно скользкое заведеньице держит. Место, где собираются поиграть на деньги. Меня туда один знакомый с собой привел.

— Адрес помнишь?

— А тебе зачем, Петров? — удивился Антон.

— Адрес говори… Ментам сольем их шарашку.

— Не получится, — замотал головой парень. Там дверь наглухо закрыта, что и ломом не вскроешь. Просто так туда не попадешь, только если кто за руку приведет. А милиция приедет и дверь поцелует. А чтобы ломать, ордер нужен. А кто его даст, если доказательств нет, что внутри действительно на деньги играют.

— А твои показания?

— А что показания? Я же говорю, дверь крепкая. Пока ломать будут они все карты и фишки сжечь успеют. Там у них специально для этого дела печка всегда затоплена, даже летом. И предупреждают всех сразу, что если менты прорвутся, то говорите, что просто сидим выпиваем. Законом не запрещено. А то, что дверь не открыли, так не слышали. Слышимости в подвале ноль. Опять же, законом не запрещено двери запирать.