Идем далее. Доска соединена с кусочком мела своим метафизическим свойством сохранять на своей поверхности след от кусочка мела, и тем самым сохранять написанный текст, а вместе с ним и смысл, изображенный на доске. Кусочек же мела соединен с доской своим метафизическим свойством мелкодисперсно крошиться и оставлять свой след на поверхности доски за счет прилипания частиц мела.

Продолжим далее. Кусочек мела соединен с учителем своим метафизическим свойством быть, в буквальном смысле, подручным средством в руке человека, обладающего, в свою очередь, метафизическим свойством умения писать на доске, и тем самым «изображать» смыслы текста (письменности). Более того, человек (положим, ученик) соединен с доской и с письменностью своим метафизическим свойством, соответственно, умения читать и понимать смыслы письменности. Учитель же, как видим, непосредственно соединён со всеми остальными сущими своими метафизическими свойствами видеть текст, писать на доске, понимать знаки и излагать смыслы письменности.

Не будь какого-либо – даже одного! – из выше перечисленных метафизического свойства или какой-либо метафизической взаимосвязи между этими сущими, возникновение идеи стало бы невозможным. Тем более, выпади из этой цепочки одно из этих сущих, теряется сам смысл идеи, а, следовательно, и необходимость его (её) создания. (Кстати сказать, на примере идеи в наиболее ярком свете проявлено, предложенное Б. Латуром, понятие сети из его акторно–сетевой теории (АСТ)).

Так что, отсутствие какого-либо метафизического свойства у любого из этих сущих обрывает связь между последними и разрывает цепочку. Мы потому и назвали сущностные свойства объектов из состава идеи метафизическими свойствами, что в отсутствии любого из них создание идеи невозможно. А значит, невозможно и создание того, чего ранее не было в обиходе нашего духовного и материального существования.

Как видим, в структуру идеи, кроме сущих, входят взаимосвязи между ними. И эти взаимосвязи осуществляются через свойства этих сущих. Взаимосвязи – тот «клей», который их соединяет, и который является, хотя и самым незаметным элементом идеи, но самым важным. Именно поэтому мы можем назвать взаимосвязи «серыми кардиналами» внове создаваемых идей.

Именно отсюда, от незнания того, что из себя представляет сущность и какую роль она играет в основном метафизическом процессе, процессе создания совершенно нового сущего – именно отсюда вся та путаница относительно того, можно ли отделить существенные свойства объекта от несущественных. Имеется в виду спор эссенциалистов с антиэссенциалистами4. Иначе говоря, сущность какого-либо объекта можно увидеть только в контексте той или иной идеи. Вне этого контекста объект может быть представлен нами, в лучшем случае, только в «обвязке» всех своих возможных свойств и способностей, иначе говоря, как «вещь в себе», то есть вещь, представляющая саму себя, вне контекста ее соотнесенности с чем-либо другим.

В качестве иллюстрации «привязанности» метафизических свойств объектов к какой-либо конкретной идее приведем следующее соображение: один и тот же объект, но в разных идеях имеет различные метафизические свойства. Так, например, вода в идее гидроэлектростанции будет иметь метафизические свойства текучести и большой плотности; в идее гомеостаза – способность растворять минеральные соли и вещества; в идее круговорота воды в природе – способность к фазовым превращениям; в идее пожаротушения – текучести и большой величины скрытой теплоты парообразования, за счет которой происходит достаточно интенсивный отбор тепла от горящего предмета и т. д. и т. п. В этих идеях несущественными (акцидентными) свойствами воды будут: и коэффициент преломления света, и цвет воды, и ее теплоемкость (в определенных пределах) и т. д. Но в каких-либо других идеях эти несущественные свойства могут проявить себя как существенные. Все зависит от того, какова структура идеи.

Таким образом, каждый из элементов идеи исполняет определенную функцию. Исходные сущие подготавливают почву («пьедестал») для начального (предварительного) комплектования идеи; искомое сущее замыкает цепочку исходных сущих и является идеальным образцом для изготовления материального подручного средства; метафизические свойства сущих являются теми «крючками», посредством которых может быть осуществлено взаимосвязывание их (сущих) в комплекс (цепочку); сами метафизические взаимосвязи осуществляют это соединение; подручное средство является той «вещью», с помощью которой человеком (или механизмом, машиной) в социуме будет осуществляться новый род деятельности по производству нового вида Продукции.

Вот это соединение сущих в комплекс, поименованный нами идеей, как раз и не было замечено метафизикой со времен Платона, который ввел философское понятие идеи, поставил это понятие во главу Бытия, но не «расшифровал» его. И это послужило в последующем невообразимой путанице в понятиях и Бытия, и сущего, и сущности, и Истины и т. д. И Хайдеггер видать не напрасно предпринял, – исходя из обнаруженной им оставленности человека как Бытием, так и Истиной, – деконструкцию прежней метафизики и замену последней фундаментальной онтологией.

С. Идея и химия

И в заключение данного подраздела 1.2 – в качестве небольшого отступления – приведем весьма любопытную аналогию между структурой любого химического соединения и структурой любой идеи. Мы уже и ранее отмечали, что соединение сущих в идею происходит не за счет всех их свойств, а только некоторых, тех, посредством которых происходит «зацепление» их между собой. Спрашивается тогда, в чем эта аналогия заключается?