– Хорошшш ты, сссадиссст! Всссе ужшше! Бассста!.. – шипела в унисон товарищу «баба яга» из своего угла.

– Куда гонишь-то, Рихтовщик! До заката еще часа три!.. – бухтел сбоку «кощей».

Обожравшиеся рыбой огненные лики отчего-то дружно проигнорили момент закрытия контракта. Из чего я сделал вывод: что тени игроков, после конечного развоплощения, лишались такой роскоши, как системные уведомления.

Я не стал информировать зажравшихся нахлебников об окончании марафона обжорства. А, сделав вид, что внял их уговором, вместо разделки рыбы на очередные порции, отсутствующим взглядом уставился в пустоту.

На самом деле, разумеется, не откладывая в долгий ящик, я тут же приступил к изучению полученной по договору карты с драгоценным схроном.

– Ну наконец-то!..

– Зссашшшибисссь!..

– Давно бы так!.. – шумно отдувалась на заднем плане троица теней.

Я же разглядывал невидимый огненным ликам план подземного грота со схроном, располагающегося метров на сто глубже знакомого мне и частично исследованного лабиринта коридорных ходов под пустыней. Кроме нижнего грота, на карте схематично был обозначен и верхний коридор, где стрелкой указывался рычаг на стене, открывающий, походу, скрытый спуск в нужный грот. Но проблема заключалась в том, что данный коридор пока что не был мною открыт, и располагался он на значительном отдалении от разведанного коридорного сектора.

– Млять! Какого хрена! – я раздраженно припечатал кулаком по гранитному гребню утеса.

– Че буянишь? – тут же насторожился «кощей».

– Карту доступа к скрыту Куцего получил, – вынужден был признаться я.

– Ишшшь ты, – хмыкнула старуха.

– Получил, и, главно дело, молчит, – фыркнул сам владелец схрона. – Нет бы спасибо сказать.

– Выходит, сдюжил, – ухмыльнулся «кощей». – Что ж, это была достойная победа. Поздравляю.

– Было б с чем!.. Млять! Коридор, из которого открывается спуск в пещеру со схроном, находится черт-те где, в неизведанных далях. И, чую, мне до него не меньше пары месяцев придется добираться.

– Ну, как говорится, Стикс в помощь! Дрогу одолеет идущий, – хмыкнул «кощей».

– Издеваешься?

– И не думал. Два месяца – это сущий пустяк за гарантированное получение в конце пути очередного кусочка пазла.

– Два месяца за единственный кусок пазла! – возмутился я. – Че за дичь! Я за два с половиной месяца уже шесть собрал!

– Ух ты везссунчччик какой! – расхохоталась старуха.

– Надо же, целых шесть всего за два с половиной месяца! – вторил ей так же напропалую угорающий Куцый.

– Поначалу куски пазла попадаются часто, потом все реже и реже, – пояснил единственный оставшийся серьезным «кощей». – На первых порах находишь их каждую неделю, дальше периодичность случайных находок падает до раза в месяц, потом счастливый случай начинает выпадать лишь раз в год, и под конец ты можешь отчаянно рыскать по Лабиринтам день и ночь, но все окажется впустую на целые десятилетья… Я, к примеру, за тридцать семь лет непрерывного поиска смог собрать лишь восемнадцать кусков пазла.

– А я только семнадцать – за тридцать четыре года, – признался следом Куцый.

– Ссслабаки, – хмыкнула «баба яга». – Двадцццать один – за пятьдесссят три года.

– Да твою ж мать! Вот и нахрена, спрашивается, вы все это мне рассказали! – помрачнел я.

– Мой тебе бесплатный совет, Рихтовщик, за проявленную смекалку и достойное исполнение трудного задания, – неожиданно серьезным тоном обратился ко мне старик Куцый. – Не торопись сразу лезть в мой схрон. Не меняй свою начальную стратегию. Продолжай планомерно исследовать коридоры так же, как и планировал. Получи сперва от Системы сполна все легко доступные начальные случайности. Доступ к моему схрону тебе отрыт без временного лимита, и туда наведаться ты можешь и через полгода, и через год, и даже через десятилетие. Ты станешь опытнее, сильнее и быстрее, а обитающие там твари сохранятся на сегодняшнем уровне. Впрочем, после твоей сегодняшней славной победы над самим Стражем, я не сомневаюсь, что уже сейчас тамошние топтуны вполне тебе по плечу. Но если проникнешь туда через пару месяцев, Система зачтет тамошнюю, и так стопроцентную для тебя, находку, одной из полагающейся новичку быстрых случайностей. И такая неосмотрительность, в итоге, может обернуться для тебя позже, когда лимит случайностей окажется исчерпан, годами пустого поиска.

– Слушайте, господа тени, раз пошла такая пьянка, то, может, еще зданьице-другое мне подкинете, – предложил я. – Вас же тут трое, а скрыт пока открылся только Куцего. У остальных-то двоих, наверняка, тоже скрыты в загашнике имеются?

– Я подумаю, – буркнул «кощей», и его огненный лик тут же сгинул из пламени факела.

– Ишшшь, ссскороссстрел! – фыркнула «баба яга», и ее морщинистая харя тоже растворилась в желтом огне факела.

– А ты чего остался? – спросил я задержавшегося на своем факеле Куцего.

– Дык, а че мне перед тобой таиться? Я ж свой главный секрет уже того, – ухмыльнулся от уха до уха огненный лик. – А скажи-ка мне, друг Рихтовщик, у тебя, ведь, еще рыбка есть?

– Есть, да не про твою честь, – фыркнул я в ответ.

– Рихтовщик, ну че ты, в натуре? Я единственный, считай, открылся тебе, как родному. А ты кусок паршивой рыбешки братану зажал.

– Мля, Куцый, ты ж только что двести кусков схомячил.

– Так это когда было-то!

– Последним давился всего полчаса назад.