— Что-то не так?

— Все нормально, просто мы не вовремя. Как всегда, — успокаивающе проводит он кончиками пальцев по моему плечу и садится рядом. — Эй, Розали, меня в этом доме накормят или я умру с голоду? Ауч…!

Неожиданно Макс получает смачный подзатыльник, а затем женские пальцы взъерошивают ему волосы.

— Как же я рада тебя снова видеть, прохвост! — смеется она и придвигает тележку с кастрюлями ближе к столу. — И тем более не в одиночестве, а с такой милой девочкой!

Ее непринужденный тон и отношение к Майеру дают мне понять, что женщина не просто прислуга. Домоправительница, может быть… Ну, она определенно далека от образа Фрекен Бок. Рыжие волосы с пробивающейся проседью у корней, натруженные руки, но с маникюром, в целом весьма фигуристая особа, лет эдак пятидесяти.

________________

*- Ist Sie mindestens achtzehn? — Ей хотя бы есть восемнадцать?

— Sie ist zwanzig Jahre alt, Dad. Du kannst mir nicht "uber das Alter deiner zuk"unftigen Frau sprechen. — Ей двадцать лет, папа. Не тебе говорить мне о возрасте будущей жены.

— Так как тебя зовут? — садится рядом и, оперев голову на свои сложенные в замок руки, спрашивает женщина. К слову, она говорит совершенно без акцента.

— Ия, — отвечаю я, слегка улыбнувшись. Сжимаю в руке столовую ложку и чувствую как начинает урчать в животе от дурманящего запаха мясного супа в моей тарелке. Как-то не особо с этой нервотрепкой заметила, что безумно проголодалась.

— Ах, нежная фиалка, иначе и не сказать! — смеется женщина. — Я, кстати, Розалинда, но можно просто Розали или Роза, как тебе угодно. Экономка этих вечно занятых оболтусов! А еще прачка, кухарка, медсестра, хороший друг и собеседник, когда приспичит, — сидящий рядом со мной Макс тихо усмехается. — Ох, до чего же ты хороша! Совсем не ровня для этого засранца, понятия не имею, что ты в нем нашла. Запомни, девочка моя, если он тебя обидит или предаст, — Розали указывает пальцем на неприметную дверь сбоку от столовой, завешенную плотной шторой, — два контрольных стука в эту дверь и я оторву к чертям собачьим его бубенцы!

Давлюсь смехом и даже Майер в открытую ржет в голос.

— Ах, тебе смешно, да? Я знаю какой пакостью ты можешь быть, Майер младший! — строго произносит Роза, но ее глаза сияют добротой и нежностью. — Ешь, не стесняйся, пока не остыло! Или ты соблюдаешь какую-то диету?

— Бог мой, Розали, да ты сама заговорила ее почти до голодного обморока, — смеется Макс.

— Ох, простите, я просто очень скучала, — Роза вскакивает так же быстро, как и оказалась рядом со мной. — Займусь закусками, если что — зовите.

Честно, не успеваю за потоком речи женщины, но несмотря на ее говорливость — она мне кажется самой добродушной и открытой в этом доме.

— Она хорошая, просто очень экспрессивная, — говорит Майер, когда мы остаемся наедине. — Без женской руки этот дом бы давно взорвался к чертям. К Розали всегда можно прийти за советом или помощью, имей это в виду…

— Да, да, я помню про два контрольных стука, — закусываю губу, чтобы снова не засмеяться.

Какое-то время мы молча едим, лишь изредка переглядываясь друг с другом. Я не знаю о чем говорить и он, видимо, тоже. Затем приходит Розали и как следует разбавляет наше молчание своими рассказами о детстве и юности Макса. Как я и подумала, их связывают достаточно теплые отношения. Макс и Роза не стесняясь подкалывают друг друга, пускают шуточки, которые были бы недопустимы для простой прислуги.

Розали и Макс проводят мне краткую экскурсию по дому и я в очередной раз поражаюсь его масштабам. Несколько спален с собственными ванными комнатами, бильярдный зал, библиотека, рабочие кабинеты… Но самое интересное, что все коридоры особняка увешаны картинами с изображениями природы и городских мотивов. Краски настолько яркие, настолько живые на фоне остального классического оформления, что я непроизвольно останавливаюсь и засматриваюсь на эти произведения искусства.

Вот чего Максу тут не жилось, с какой стати его дернул черт в Россию ехать?!

После чаепития и душевных разговоров, мы возвращаемся в нашу комнату. И вот тут снова вспоминаю, что я не просто гость. Общение с Розали меня знатно расслабило и даже рука Макса на моей талии не нервировала, все казалось естественным. Но сейчас, глядя на свой до сих пор не разобранный чемодан, я ощущаю напряжение и очень хочу поговорить с подругой. Поделиться, выговориться…

— Может быть с отцом так вышло только лучшему, — вздыхает он и стаскивает с кровати пару подушек и одеяло на пол. — Сегодня мы были бы как на ладони, буквально под лупой, а вот завтра есть возможность смешаться с толпой, в случае чего.

— Может быть, — пожимаю плечами я и, прихватив телефон с пижамой, отправляюсь в ванную.

Быстро принимаю душ и оставляю воду в душевой кабине включенной, чтобы Майер не слышал моего разговора. Звоню подруге, спасибо интернету за возможность связи с близкими даже на разных концах света. По традиции рассказываю ей все, даже нелепый поцелуй в щеку, и Энжи ржет как лошадь.

— Удачи завтра и это, — смеется подруга, — придет ночью греться — сильно не бей. Любая другая душу бы дьяволу продала, чтобы с ним в одной койке рядом полежать!