Шрифт:
– «Рад за тебя, друг мой! Но опустим пустой разговор. Скажи мне, как ты собираешься уничтожить графства Дикара и Юкала? Если с Юкалом проблем не должно быть уж слишком много, то Дикар может противопоставить нам свою силу. В крайней операции я потерял трёх лучших своих убийц и одного рядового мага.
– «Значит, они были не лучшими», - после этих слов на лице Улуса показалась злоба, но видя что «союзник» совершенно спокоен, граф понял, что стоит умерить свой пыл…
– «Не будем устраивать дискуссию и критиковать моих павших бойцов. Но на мой вопрос я ответа не услышал».
– «Ты давно интересовался графом Дикаром?» - Как будто бы нарочно ответил Фар вопросом на вопрос.
– «С того момента, о котором я только что рассказал».
– «Значит, информацией ты не владеешь. Угум…», - Фар на мгновение задумался и, кивнув самому себе, продолжил разговор. – «Около месяца назад у семьи Таркийских родилась дочь. Подробности мне, конечно, не известны. Но Дикар далеко не глупый зверь, скорее всего он спрячет свою дочурку в тихом месте. Мои люди следят за ним по возможности, но этого недостаточно. Покровители Дикара могущественные существа, хоть и не лезут напрямую в дела смертных, но контракт – есть контракт».
Фар дал собеседнику время обдумать новую информацию и решить, как поступить в такой ситуации и при этом извлечь свою собственную выгоду. «Жадность погубит его раньше, чем закончится эта война»,- подумал Фароклай, но промолчал.
– «Я могу отправить к твоим разведчикам двух моих скрытников из элиты».
– «Нет, Улус, мне они не нужны. Лучше отправь их на слежку за Дикаром отдельно от моих. Своих я проинформирую о твоей слежке, так что проблем не будет».
– «Хорошо, я своих тоже предупрежу».
На этом разговор был окончен, и графы отправились на свои земли. Фароклай был доволен переговорами, пусть Улус думает, что всё идёт так, как они оба планировали.
Глава 3.
Прошло два месяца с рождения Дорэны Таркийской. Дикар понимал, что безопасно и совершенно секретно перевезти дочь не получится, потому он решил воспользоваться своим козырем. Единственным козырем, который спасёт Дору, но вероятнее всего погубит семью Таркийских. Но деваться некуда, дочь он любил больше собственной жизни.
Пока Лиза готовила ужин, Дикар воззвал к своему покровителю, а точнее покровительнице. Довольно скромную комнату охватила яркая лиловая вспышка, и перед графом предстала женщина, сила которой давила на сознание всех разумных, которые находились поблизости. Но из-за барьера установленного самой богиней, аура не уходила дальше двери, ведущей в центральный коридор. Сама богиня, кстати, выглядела вполне миролюбиво: яркие, золотистого цвета волосы будто бы волнами плыли к пояснице. Глаза цвета чистейшего лазурного неба смотрели на графа внимательно и оценивающе, но без гордости и презрения к смертному. Лёгкое платье светло-зелёных тонов опускалось до пола, скрывая стройные нежные ноги. Граф упал на одно колено, не совладав с силой богини добра Сирины.
– «Прошу, Дикар, встань! Я не признаю преклонения пред могуществом других сущностей».- Голос Сирины был мягок и нежен. Он пронзал даже самые чёрствые сердца и заставлял забыть о любом негативе в душе.
– «Сирина!» - только и смог выдавить из себя граф, хотя все же совладал с желанием снова броситься в ноги богини. Как только он начал уверенно чувствовать себя на ногах, Сирина жестом руки приказала ему сесть за стол, что он и сделал. А сама богиня села напротив, облокотившись локтями на стол и положив подбородок на скрещенные изящные ладони. Она смотрела на графа спокойно, с улыбкой, чем в какой-то степени успокаивала его душу.
– «Ты воззвал ко мне, Дикар, я слушаю!»
– «Сирина, я принял решение использовать условие нашего контракта. Я понимаю, что сам могу исчезнуть в скором времени, но моя дочь… Прошу, возьми её и передай моему другу Кину! Он обучит её, воспитает и предоставит нормальную жизнь».
– «Я выполню твою просьбу, граф. Но ты должен понимать, что решение нельзя изменить, так же, как и смягчить последствия твоего выбора».
– «У меня нет другого выхода».
Сирина какое-то время смотрела на графа, и улыбка её становилась всё печальнее. В отличие от Дикара, богиня видела если не будущее, то как минимум варианты развития событий в том или ином случае. И видела она не то, что понравилось бы графу.
– «Ты хорошо служил мне, Дикар Таркийский! Мне грустно будет с тобой расставаться. Но свою часть контракта ты исполнил, а свою я выполню на рассвете. Прощай, граф!» - Дикар провожал богиню со слезой на правой щеке. Плакал не он, а его душа. Граф тихо вошёл в комнатку Доры, посмотрел на дочку, поцеловал её в последний раз и вышел. Больше он никогда не увидит её, и эта мысль болью прорывалась наружу через грудь, в районе сердца…
– «Дора, малышка, нееееет…» - Граф проснулся от крика своей жены. Она стояла на коленях в комнате Доры и в истерике лила слёзы, глядя на пустую кроватку.