Наш брак продолжил череду ошибок в моей жизни. У Димы были высокие требования ко мне. Изо дня в день, месяц за месяцем, он навязывал мне свои стандарты. Он пытался убедить меня, что со мной что — то не так. Одежда нестильная, лак слишком яркий, духи слишком сладкие, пить кофе нельзя и есть десерты по вечерам запрещалось. И все требования преподносились вежливо, для моего блага. Дима никогда не грубил, не повышал голос, но умело манипулировал и играл на чувстве вины.

Я слишком поздно заметила, что наши отношения однобокие. Игра идёт в одни ворота. Брак держался на одной договорённости. Он только и требовал, а взамен ничего не давал.

Тепло, нежность, забота остались в далёком прошлом. Холод, грубость и отвержение стали частью моей жизнью.

С годами самооценка летела вниз ещё чуть — чуть и от меня ничего не осталось.

К счастью, вмешался отец. Он заметил проблему, но не стал разбираться. Просто перевёл меня в главный офис в Сочи. И только оказавшись в одиночестве, я стала оживать. Как цветок, который перестали душить сорняки, но корни продолжали расти, и чтобы выжить, нужно избавиться от них. Избавиться от Димы, уйти от него. Развод — единственный возможный выход для меня.

Спустя десять лет, я твёрдо поняла, что хочу развестись. Все эти годы пришлось жить с нелюбимым человеком. Думала, любовь придёт, но с каждым днём моё сердце становилось холоднее и окончательно покрылось льдом. Просто уйти, хлопнув дверью. Поставить жирную точку, восклицательный знак в наших отношениях.

Только сейчас ко мне пришло понимание кто я.

Однако судьба приготовила для меня, новое испытание. Напоминание о прошлом, которое невозможно забыть.

Хочется повернуть время вспять. Может, не стоило отказываться от него,

Нет, я всё сделала правильно, подарила свободу. И пусть мы не вместе и моё сердце пылает от боли, я рада его успеху.

Сняв босоножки, я ступаю босыми ногами на тёплый песок и смотрю на линию горизонта. Несколько роскошных яхт светятся вдоль неё. Выглядят как фонарики, улетающие в небо. Погружаюсь в прошлое и вспоминаю события, о которых не думала в последние года.

Подхожу к самому краю пирса, упираюсь в перила, наклоняюсь и смотрю в темноту ночного моря. Мне хочется снова сбежать отсюда, подальше от Димы, от всех проблем. Нужно подумать, что делать дальше. Все в компании как замороженные, никто не хочет помогать.

— Ты же не собираешься делать глупости, — слышу голос, который не спутать, который узнаю из тысячи.

Я поворачиваюсь к нему.

— Привет, — только и могу сказать.

— Думал, избегаешь меня, — Аслан приблизился почти вплотную.

— Мы не виделись очень давно.

— Десять лет.

Не забыл. Помнит. Считает время.

А у меня мурашки бегут от одного его голоса.

Сквозь темноту всматриваюсь в лицо. Но ничего прежнего не нахожу. Передо мной не тот Аслан, только чёрные глаза как океан полный тайн.

Уверенный в себе мужчина, он пленит с первого взгляда, создавая вокруг себя манящую и завораживающую ауру, берёт в плен, поглощая полностью моё внимание. Давно такого не испытывала. Меня сбивает с ног ощущение, будто провалюсь в бездну.

— Поздравляю, — он снова смотрит на меня, но в этот раз в его взгляде что — то меняется.

— Спасибо. Не только за поздравления, но и за всё, что сделала твоя семья. Вы помогли мне усвоить уроки жизни, — в его словах звучала угроза. Я в недоумении смотрю на него и пытаюсь понять, о чём идёт речь.

Он выглядит безупречно, дорого. Белый смокинг сиди идеально, наверно купил в ЦУМе или в Европе. Он словно стал выше, теперь его фигура походила на телосложение боксёра среднего веса. Воротник рубашки расстёгнут, оголяя красивую шею. Хочется прикоснуться, забраться рукой под рубашку и ощутить на ощупь горячие тело. Свои густые кудри он состриг, без них он выглядел брутально.

— Нам нужно поговорить, о компании отца, — его черты лица резко меняются. Он словно забыл, как улыбаться. У него была не улыбка, а пародия.

— Мне не о чём с тобой разговаривать. Ты не являешься членом совета директоров. Но, если хочешь, можешь присутствовать в понедельник на совещании.

— Я, дочь Игоря Коломацкого, и по твоей вине он находится в больнице.

— Вот именно ты его дочь. Такая же, как и он, вероломная эгоистка. Коломацкий сам себя втянул в болото, из которого ему не выбраться. Мне жаль, что он в больнице, обязательно пошлю ему букет цветов. Хотя больница лучше, чем тюрьма. Скажи спасибо, что не упрятал его за решётку. Помнится, он так и поступил со мной.