— Знаешь, а я бы сегодня выпил, ты не против?

Я немного насторожилась от этого вопроса, но не придала особого значения. Может, он устал и хочет расслабиться. Тим молча открыл дверцу бара в гостиной и налил коньяк. Я принялась за посуду, убрала со стола и погрузила в раковину то, что надо помыть.

Чувствовала затылком, что он смотрел на меня, так пристально, словно у него что-то творилось на душе. Что-то здесь не чисто.

Но, он ведь не скажет, даже если попросишь, только если сам захочет. Тимур встал со своего места и подошел ко мне со спины, поставил на столешницу бокал с виски и обнял меня за талию, уткнулся в макушку и вдохнул запах моих волос.

— Моя. Ты же знаешь, что ты моя?

Я, молча, кивнула, ожидая. Он сегодня сам не свой.

— Скажи мне, когда у тебя с делами посвободнее, — начал буднично он.

— А что такое? У меня через неделю отпуск, — растерянно проговорила я.

Он меня развернул и посмотрел прямо в глаза:

— Хорошо, значит, успеем все.

— Что успеем?

Он забрал у меня из рук чашку, что я мыла, и приподняв за попу, усадил на столешницу напротив себя.

— Все. Тогда на выходных идем к твоим руку просить, а как в отпуск выйдешь, никах сделаем в мечети и заодно распишемся.

— Что?

— Ты против? — удивленно посмотрел он.

— Ну как минимум ты бы меня должен был спросить! — выпалила я, пытаясь встать.

— Девочка, я не буду спрашивать ничего, ты моя. И точка.

С этими словами он достал откуда-то припрятанную коробочку и протянул мне.

— Зачем? Неееет, — я начала отнекиваться как от огня и, спрыгнув, отошла от него на несколько шагов.

— Да, девочка, да. И не спорь. Все, заеб…ся я ревновать тебя к каждому столбу. Я мужик или кто?! — с этими словами он подошел ко мне, взял мою руку и надел мне кольцо на палец. — Так, марш в кроватку, через пять минут буду, чтобы ждала меня голенькой, мне позвонить надо, — развернул меня в направлении комнаты и шлепнул по попе.

Что это вообще было сейчас? А? А меня кто-то спросил, чего я хочу?

Я что, кукла безвольная? Или кто?

Зашла в комнату и уселась на пол у входной двери, смотрела на кольцо и начала от осознания происходящего реветь.

Ну, как это? Я что ему… игрушка?!

Через пару минут Тимур зашел в комнату и встал надо мной во весь свой рост.

— Ну? Что ревешь? — присел на пол со мной рядом.

А как мне не плакать, это же от обиды. Не о таком предложении я мечтала. От обиды даже губы дрожали. Ну что он за человек такой…

— Я что? Скажи, для тебя — кукла для секса? Или кто вообще? Девушка? Ты меня хоть раз своей «девушкой» назвал? Сказал, что я нравлюсь там? Или что?

— Тшш… ну, чего разревелась? — встал на колени и вытер мне слезы.

— А что, — не унималась я. Все, понесло меня по всем ухабам. — Ты только рычишь «моя» и все. Да, секс у нас с тобой классный, все хорошо, но, а чувства как? Ммм? Потом надоем, разведешься?

— Маленькая, ну, чего ты разревелась? Смотри. Я скажу только один раз, не умею я твои сентиментальности говорить. Если бы не нужна была, то не захотел жениться, понимаешь? Нужна ты мне, понимаешь? Нужна! Б…ть, я жизни без тебя не вижу своей, понимаешь? Люблю я тебя, слезомойку, понимаешь? Я, б…ть, каждую секунду в тебе хочу быть!

Он что, мне сейчас в любви так признался? Любит меня? Правда?!

От этой мысли еще больше реветь хотелось — от счастья. И я ревела, ну что поделать, последнее время я вообще сентиментальная стала. Смотрела то на него, то на кольцо и не могла поверить в счастье.

Тим поднял меня с пола и обнял, поцеловал в губы горячо.

— Ну, все. Прекращай, ладно? Давай спать тогда.

Раздел меня как ребеночка, взял на руки и уложил на кровать, накрыл одеялом и поцеловал в макушку.

— Все. Спи. Я поработаю в кабинете немного.

Он погладил меня по спине и встал. А мне стало так не по себе, я ведь тоже его люблю, зверюгу этого ненормального, необузданного, страстного. Он пусть упрямый и грубый, но мой. Всем сердцем его ведь полюбила.

Схватила его за руку, когда он уже начал отходить от меня:

— Люблю… я тоже тебя люблю, — прошептала ему в темноте.

— Я знаю, маленькая. Спи, — и, поцеловав мою руку и ушел.

На следующее утро проснулась и вижу: мой зверюга уже встал раньше меня, так.

Интересненько.

Зашла на кухню, и мне представилась картина маслом: мужчина стоял в одних боксерах и что-то судорожно кашеварил.

— Доброе утро, л…любимый, — запинаясь на этом особенном слове, я подошла к мужчине и обняла его со спины, — что готовишь?

— Завтрак для своей Жасмин, — поцеловал меня в макушку зверюга, — вообще у нас очень много дел, а ты все дрыхнешь.

— Я? — возмущению нет предела, учитывая, что на часах 6.50 утра.

— Мне нужно все успеть, ты должна мне все рассказать о твоих родителях и как им понравиться, — на этом месте он начал немного нервничать.