Ну и самое главное. Уровень кооперации у нас почти в полтора-два раза выше, чем в Европейском Сообществе. Это существовало и существует в Союзе, а что будет в Содружестве -- мне трудно предсказать. Но дело в принципе -зачем все разрушать, вместо того чтобы дать простор рыночным отношениям.

Один корреспондент спросил: вот ведь в чем Ваш парадокс, Михаил Сергеевич: чем больше Вы брали власти, тем больше ее отдавали, чем выше пост, тем меньше власти. Вы ведь сами эту власть отдали. Не логичный ли это итог?

Логично, но только в смысле направления. Ведь любой процесс всегда развертывается поэтапно, в нем есть и пределы. Наши люди еще не понимают, что лишаются страны. Страны ведь не будет. Вы еще тоже этого не осознаете. Появятся новые государственные границы. Их установят, а у нас их не было.

Были административные деления. Теперь же будут государственные границы. В общем, множество проблем.

Избежим ли мы судьбы Югославии? Ельцин мне вчера говорил: не пугайте, ради Бога, Югославией. Я ответил: давайте делать все, чтобы этого не случилось.

Если исходить из Соглашения, о котором речь, то нет же страны, а нет страны, нет и президента?

В вашем вопросе содержится намек, что мое стремление сохранить Союз нелогично и оно -- не что иное, как попытка с моей стороны сохранить власть.

Но на Госсовете я сказал следующее: если вам, друзья, тяжко под этим президентом ходить, вам нужен другой, то я готов уйти. Вы подписывайте проект нового Союзного договора, а я тут же подпишу заявление о том, что не собираюсь участвовать в выборной кампании по избранию президента. Я стою за сохранение страны.

Спросили, не собираюсь ли я создать свою партию в поддержку Союза? Нет. Но приветствую создание партий. Демократии без партий не может быть. От Минска к Алма-Ате

Итак, моя позиция, как свидетельствуют приведенные высказывания тех дней, была такова: политики должны иметь дело с реальностями, считаться с ними. И вот возникла эта реальность, объявлено о создании Содружества Независимых Государств. Правда, с самого начала этого процесса случилось так, что вся страна и ее народы получили неожиданный сюрприз: решение о создании Содружества было принято за спиной Президента СССР, президентов других суверенных государств, за спиной собственных Верховных Советов. Страна сразу же оказалась в труднейшем положении.

Мне в воскресенье позвонил Шушкевич и говорит: мы здесь вышли на соглашение, и я хочу Вам его зачитать. Какое соглашение?
– - спрашиваю его. Да, вот... знаете, это соглашение уже поддерживают... мы тут говорили с Бушем. Я ему говорю: Вы разговариваете с Президентом Соединенных Штатов Америки, а Президент страны ничего не знает. Это позор... Меня этот факт поразил: Шушкевич ставит меня в известность, а Борис Николаевич переговаривается с Бушем. Попросил пригласить к телефону Ельцина. Разговор был нервным. Я настаивал на встрече Президента СССР и руководителей четырех республик (Ельцин, Кравчук, Шушкевич, Назарбаев). Но "пущисты" уже сговорились, уполномочив на встречу со мной Ельцина.

В общем-то, то, что произошло в те дни, считаю ненормальным. Однако перешагнул и через это. Есть реальности, с которыми я должен был считаться. Важно, чтобы процесс шел, не теряя политического характера.

Когда, вернувшись из Минска, Б.Н. Ельцин пришел ко мне, я сказал ему: вы встретились в лесу и "закрыли" Советский Союз. В обществе даже возникло суждение, что речь идет о своего рода политическом перевороте, совершенном за спиной Верховных Советов республик. Президент США узнает обо всем раньше, чем Президент СССР.

Я остаюсь приверженным моей позиции, но буду уважать выбор, который сделают люди республики. Если мы за демократию и реформы, то должны действовать по демократическим правилам. Ведь вы же не с большой дороги!

Но, повторяю, возник реальный процесс. И если республики заняли позицию, то я должен принять это как реальность и содействовать процессу. Таков был мой вывод для самого себя. Но нужно добиваться, чтобы он шел в законных рамках.

Акция в Минске поставила азиатские республики перед свершившимся фактом. И в общем-то была оскорбительной для их суверенитета и национального достоинства. Что касается Украины, вернее, ее политиков, дело ясное: такое поведение вписывалось в поставленную цель -- развалить Союз. Азиатские республики от Украины далеко, и она вроде не очень заинтересована в тесном сотрудничестве с ними. Украинских политиков, конечно, интересует Россия, вернее, ее ресурсы. Поэтому они вынуждены делать вид, что они за Содружество, -- вроде бы в угоду России, которая органично привязана к азиатским регионам бывшего Союза. Поэтому Кравчук и поехал в Алма-Ату. Но почему российское руководство не хотело видеть очевидные замыслы украинских политиков?

Эффект первичного отталкивания, неравноправного поведения, намек на "вторичность" азиатских государств в определении характера Содружества не пройдут даром. Была допущена большая, может, даже исторического значения ошибка. Ибо не все мы знаем о содержании встречи в Ашхабаде. Только сегодня, по тому, как развиваются события в СНГ, как действуют среднеазиатские республики, видно, что тогда в Ашхабаде состоялась договоренность, которая теперь реализуется.

Однако руководители и парламент Казахстана и государств Средней Азии проявили здравый смысл, политический реализм, заняли, я бы сказал, более цивилизованную позицию, чем их европейские коллеги, показали большую способность к "реальполитик".