— Мирос, а ты сам из Аленгорда или ехал к кому-то в гости?

— В гости, — уклончиво ответил он, но потом всё же добавил: — К другу. У него свадьба.

— Фух! Это хорошо, — с облегчением выдохнула я. — А я уже ненароком подумала, что ты дракон.

— Почему?

— Ну… твоя необычная внешность, длинные волосы и… твоя одежда… Ты не похож на простого жителя деревни. Наверное, ты сын глашатая? — предположила я, потому что другого объяснения у меня не было.

— Да, я сын глашатая, — не раздумывая, ответил он, что окончательно убедило меня в том, что мужчина для меня не опасен. Я улыбнулась ему в ответ, в Мирос спросил, прищурившись: — Не любишь драконов?

Я скривилась от неприятных воспоминаний, но всё же честно ответила:

— Нет. Не люблю.

— Тебя кто-то обидел? Кто-то из сахатов? — В глазах Мироса вспыхнуло искреннее беспокойство и скрытая злость.

Мне хотелось рассказать, поделиться своей болью и печалью, но я благоразумно прикусила язык. А по правде говоря, я просто боялась рассказывать о том, что сбежала от драконов.

— Нет. Не бери в голову, — покачала головой я, пряча взгляд. — Просто… Драконов никто не любит. Ты же сам это понимаешь. Они забирают в своё королевство девушек, даже не спросив, хотят ли те этого. Поэтому… давай больше не будем о драконах.

— Хорошо, — ответил Мирос. Его губы тронула мягкая улыбка, когда он слегка наклонился ко мне и произнёс загадочно: — Если бы я был драконом, я обязательно бы похитил тебя и унёс в своё королевство.

При этом его глаза сверкнули таким блеском, что вся моя кожа покрылась мурашками, но не от страха, нет, а от чего-то иного, будоражащего и предвкушающего.

Что со мной происходит? Голова кружится, и кровь начинает закипать в жилах, когда он смотрит на меня вот так — с нежностью и затаённым желанием.

— Почему? — растерянно спросила я.

— Потому что ты очень красивая, Элив. Нежная, как цветок.

Мирос коснулся рукой моей щеки, погладил, лаская кожу, вызывая внутри необъяснимый трепет и волнение. Его взгляд переместился на мои губы и задержался на них слишком долго. Неприлично долго. А затем он наклонился ещё ниже, почти касаясь моих губ своими и при этом глядя мне в глаза своими нереально голубыми омутами, отчего моё бедное сердечко бешено заколотилось.

Мы застыли на мгновение, будто время вокруг нас остановилось. Волшебный момент, о котором втайне мечтает каждая юная девушка, — мой первый поцелуй.

«Ведь сейчас он поцелует меня, правда?»

Я хотела, чтобы это был он. Не дракон, которого я буду потом ненавидеть, а простой, обычный парень, даже если вскоре мы расстанемся и я больше никогда его не увижу. Хотела запомнить вкус его поцелуя.

Его губы были мягкими и тёплыми, а прикосновения — ласковыми и такими трепетными, что внутри будто взметнулась стая бабочек. От этих новых будоражащих ощущений у меня закружилась голова. И только спустя минуту я осознала, что целуюсь с мужчиной. В первый раз.

Оказывается… это приятно. Очень.

Но как только я вошла во вкус и начала робко отвечать ему, позади нас, в лесу, раздался странный треск, будто большая ветка обломилась и упала с дерева.

— Что это?! — Я отскочила от него и в панике заозиралась по сторонам.

Нахмурившись, Мирос поднялся на ноги и осмотрелся вокруг. Потом снова присел рядом.

— Не бойся. Это просто ветка упала.

— А вдруг это снова ОН… медведь?

Мирос загадочно прищурил глаза и улыбнулся:

— Нет, он не вернётся.

А дальше настал очень неловкий момент. Я боялась снова взглянуть ему в глаза. Губы всё ещё жгло от его поцелуя, а щёки вдруг опалило ярким румянцем.

— Элив…

Мирос дотронулся до моей руки, а меня словно молнией прошило, и паника вдруг накрыла с головой. Я отдёрнула руку.

— Пить очень хочется, — просипела я хрипло.

— Здесь недалеко я видел небольшой ручей. Там можно умыться и попить. Пойдём? — Он с улыбкой протянул мне руку.

И я с радостью согласилась. Пить действительно очень хотелось, а ещё больше хотелось развеять этот странный морок, витавший вокруг нас.

Пока Мирос осматривался вокруг, я умылась в прохладной воде лесного ручейка, перед этим не забыв сняв повязку с руки, чтобы не замочить её. Приложила прохладные пальчики к щекам, которые, кажется, до сих пор нестерпимо пылали.

Какая же я всё-таки беспечная! Позволила поцеловать себя незнакомцу! Матушка бы такого не одобрила.

Опять стало жутко стыдно, и я начала смачивать щёки холодной водой.

Я не заметила, как Мирос подошёл сзади, а, увидев его тень в воде, резко обернулась. Его лицо вдруг исказилось странной гримасой. Черты лица заострились, будто он сдерживал рвущийся наружу гнев. Голубые глаза заволокло тёмной синевой, словно небо перед бурей.