Продолжение романа «Ярость и рассвет».
Эпическая история любви, вдохновленная книгой «1000 и 1 ночи».
Бестселлер The New York Times.
«100 лучших фэнтези романов всех времен» по версии журнала TIME.
Когда-то Шахразада поклялась отомстить кровавому тирану за гибель своей подруги. Но теперь она не считает его чудовищем и безжалостным убийцей, потому что знает: на халифа было наложено смертельное проклятие.
Ради своей возлюбленной Халид обрек на гибель целый город. Его королевство на грани войны с многочисленной армией врагов.
Шахразаде необходимо раз и навсегда снять проклятие и остановить бессмысленное кровопролитие. Но для этого ей придется рискнуть всем, чтобы спасти свою единственную и настоящую любовь.
Copyright © 2016 by Ren'ee Ahdieh
ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Моим сестрам – Эрике, Элейн
и Сабаа – эта книга не появилась бы,
не будь вас.
И Виктору – всегда.
Где роза – там шип.
Пролог
Девочке исполнилось одиннадцать лет и три четверти. Три очень важные четверти. Особенно большое значение они имели этим утром, когда отец поручил дочери крайне ответственное задание прямо перед тем, как уйти. Именно поэтому она хоть и тяжело вздохнула, но послушно засучила обтрепанные по краям рукава и начала сгружать обломки в стоявшую неподалеку тачку.
1
Мавлана Джалал ад-Дин Мухаммад Руми (1207–1273 гг.) – персидский поэт-суфий. – Здесь и далее прим. пер., если не указано иное.
– Не могу поднять, – пожаловался восьмилетний брат, безуспешно пытаясь сдвинуть с места один из кусков обрушенной стены, и тут же закашлялся, когда от обугленных деревяшек в воздух взлетело облако пепла.
– Давай помогу, – предложила девочка и отбросила в сторону лопату, которая звонко ударилась об пол.
– Я сам!
– Нужно работать вместе, иначе ни за что не управимся с уборкой до возвращения баба [2] . – Сестра подбоченилась и сердито воззрилась на мальчика.
2
Баба – уважительное обращение к отцу в арабских странах. (Значения выделенных курсивом слов указаны в разделе «Глоссарий».)
– Оглянись, – фыркнул тот, обводя широким жестом остатки помещения. – Мы никогда не закончим уборку.
Девочка проследила взглядом, куда указывал брат. Глиняные стены их дома пребывали в плачевном состоянии. Разрушенные, припорошенные слоем сажи. Крыша провалилась и открывала взору небеса. Небеса без малейшего признака надежды.
Вокруг простирался когда-то процветающий город.
Полуденное солнце стыдливо пряталось за разрушенными крышами домов Рея, отбрасывая тени на расколотые камни и опаленный мрамор. Тут и там виднелись еще дымящиеся груды развалин, которые служили жестоким напоминанием о том, что творилось вокруг всего несколько коротких дней назад.
Девочка подошла к брату, стараясь принять суровый вид, и наставительно произнесла:
– Если не хочешь помогать, подожди снаружи. Но я останусь и продолжу уборку. Кому-то же нужно этим заниматься.
С этими словами она потянулась к лопате.
Мальчик раздраженно пнул ближайший булыжник, отчего тот прокатился по спекшейся от жары земле и остановился возле ног незнакомца, замершего возле обугленной дверной рамы. Лицо мужчины скрывал капюшон.
Девочка стиснула ладонь на черенке лопаты, задвинула брата себе за спину и поинтересовалась у незваного гостя:
– Могу ли я вам чем-то помочь?
Черная накидка-рида незнакомца была расшита серебряными и золотыми нитями. Изысканные ножны необычной сабли поблескивали драгоценными камнями. Обувь же была изготовлена из тонко выделанной телячьей кожи.
Мужчина явно не принадлежал к числу разбойников.
Не получив ответа, девочка выпрямилась, с бешено колотящимся в груди сердцем приподняла лопату, нахмурилась и повторила вопрос:
– Могу ли я вам чем-то помочь, сагиб?
Незнакомец шагнул внутрь от покосившейся дверной рамы, откинул на плечи капюшон и примирительным жестом осторожно выставил перед собой ладони. Каждое движение казалось плавным, текучим, исполненным грации.
Девочка впервые сумела рассмотреть незваного гостя в солнечных лучах. Он выглядел куда моложе, чем она ожидала – не старше двадцати лет, – и мог бы считаться красивым, если бы не слишком резкие черты и не ожесточенное выражение лица. В ярком свете стало заметно и еще кое-что странное: контрастируя с остальным обликом богатого вельможи, его руки, покрытые мозолями, покраснели и потрескались, свидетельствуя о тяжелом труде. Усталые глаза были необычного цвета расплавленного золота, как у льва, которого девочке доводилось видеть лишь на картинах.
– Я не хотел вас напугать, – тихо произнес молодой мужчина, обводя взглядом развалины скромного жилища. – Могу ли я побеседовать с вашим отцом?
– Его здесь нет, – медленно ответила девочка, вновь исполняясь подозрений. – Он отправился за строительными материалами для дома.
– А ваша матушка?
– Умерла на следующее утро после того, как на нее упала крыша во время бури, – отозвался из-за спины сестры мальчик.
Слова прозвучали буднично, потому что он сам в них не до конца верил. Да и самой девочке было тяжело уложить в голове все несчастья, которые обрушились на их семью за последний год: сначала неурожай из-за засухи, приведший их на грань голода, затем ужасная гроза, нанесшая последний удар. Брат просто еще не осознавал случившееся.
Выражение лица незнакомца, и без того суровое, превратилось в безжизненную маску. Он отвел взгляд, безвольно уронив руки, но потом стиснул кулаки так, что побелели костяшки, и решительно поднял на юных собеседников глаза.
– Есть еще одна лопата?
– Тебе-то она зачем, богатей? – вызывающе спросил брат, угрожающе наступая на мужчину.
– Камьяр! – ошеломленно выдохнула сестра, хватая безрассудного мальчишку за ворот поношенного камиса.
Незнакомец недоуменно заморгал, а спустя пару мгновений присел на корточки перед юным защитником и заговорил с намеком на улыбку в уголках губ: