Следует заметить, что система производства «замочков» требует времени на разогрев. Именно поэтому после первого знакомства с «ключиком»-антигеном иммунный ответ наберет полную силу недели за две. Нередко к этому моменту спускового «ключика»-крючочка уже давно и в помине нет. А вот если встреча произошла повторно, то есть антиген посмел появиться еще раз – тут уже ему не дадут спуску: вражеский антиген облепят антителами со всех сторон и почти сразу нейтрализуют.

Клетки иммунной системы – лимфоциты – плавают в густом супе из всевозможных молекул-«ключиков». Большинство из них произведены нашими собственными клетками и потому совершенно не опасны. Если бы лимфоциты на каждый «ключик»-антиген реагировали с нуля, им ежесекундно пришлось бы решать непростую задачу о том, как среди миллионов законопослушных граждан не пропустить опасного врага. Так что запоминание недруга в лицо – вполне логичное решение. Оно позволяет сократить время на размышления при каждой следующей встрече. Однако это решение не отменяет самой важной проблемы: как отличить вредную молекулу от собственной, белой и пушистой. Достигается такое различение путем обучения иммунной системы.

Наша иммунная система формируется внутриутробно, параллельно со всеми другими тканями и органами плода. Маленький организм будущего ребенка производит множество клеток иммунной системы, создавая пул, как бы на вcякий случай. Однако все эти клетки находятся под строгим внутриутробным контролем. Если какая-то из них среагирует на имеющиеся в кровотоке плода молекулы, контроль включится и запустит программу клеточной гибели. «Опасная» клетка, почему-то среагировавшая на дружественный антиген своего же организма, будет уничтожена. К моменту рождения, когда внутриутробный контроль отключится, все клетки, реагирующие на собственные антигены, уже истреблены, а иммунная система готова различать свое и чужое.

Первые несколько месяцев иммунная система новорожденного дозревает, но к полугоду постепенно набирает обороты (формируясь полностью только к пяти годам). К этому моменту она уже состоит из сотен миллионов клеток, каждая из которых начинает производить антитела-«замочки» при встрече с «ключиками»-антигенами. В норме ни один из этих «замочков» не подходит к нашим собственным «ключикам». А вот если в организм попадет новый «ключик», незнакомый иммунной системе, – например, антиген, произведенный зловредной бактерией или вирусом, – он будет немедленно связан заранее заготовленным и при этом наиболее точно подходящим к нему антителом-«замочком». После такой встречи антитело получит положительное подкрепление: наш организм разрешит ей размножиться, произведя на свет тысячи клонов-потомков. Каждая новая клетка-«дочка» способна выделять такое же антитело, как и ее «мама». Если зловредный антиген посмеет появиться в кровотоке повторно, на него набросится целая армия клеток-«дочек» и быстро забросает врага снарядами-антителами.

Поясним на практическом примере. Например, попробовал младенец первый раз в жизни куриное яйцо – и ничего. Через три дня попробовал еще – и опять ничего. И через неделю вроде ничего. А через три недели после такого же яйца – бабах! И покрылся сыпью.

Иммунная система отреагировала на антигенный «ключик» – белок яйца – как на врага, причем с первого раза. Однако на развитие иммунного ответа ушло время. Когда же «замочки»-антитела набрали силу, реакция не заставила себя ждать. Множество готовых антител набросились на антигены яйца и образовали с ними нерастворимые комплексы. Те увидели клетки-мастоциты, или «тучные клетки», которых очень много и в коже, и в подкожно-жировой клетчатке. В ответ на антитело-антигенный стимул мастоциты высвобождают гистамин, который вызывает увеличение проницаемости стенок капилляров и отек окружающей их ткани, а также спазм бронхов. В результате мы получаем классическую кожно-легочную реакцию, которая может развиться в ответ на ту или иную еду. Именно такая реакция – в которой участвуют антитела, тучные клетки и гистамин – известна под названием аллергии (не путать с пищевой непереносимостью, при которой организм испытывает сложности именно в усвоении отдельных компонентов пищи).

Нужно понимать, что аллергические реакции чаще развиваются в ответ даже не на продукты питания, а на бытовые факторы: пыльцу, перхоть, шерсть домашних животных, некоторые лекарственные вещества, а также слюну и яды, попадающие в ранку при укусе насекомых, особенно перепончатокрылых – пчел и ос. Среди пищевых аллергенов самыми частыми провокаторами оказываются не красные фрукты и овощи и даже не сладкое, как думают многие, а белки коровьего молока, яиц, креветок и морепродуктов, орехов и арахиса [3] , а также рыба и продукты из пшеничной муки.

Многие из тех, кто сталкивается с непонятной, необъяснимой, острой или слабой реакцией организма на внешние раздражители, привыкли называть все это одним словом – аллергия. Более того, причины ее не любят искать среди факторов окружающей среды, а в первую очередь винят во всем продукты питания, которые едят сами, употребляет ребенок или мама, кормящая малыша грудью. В недавнем исследовании научной группы Имперского колледжа Лондона, в состав которой входил и наш соотечественник – доктор Даниил Мунблит, – было изучено более двенадцати тысяч малышей. Аллергия на коровье молоко выявлена менее чем у 1 %. Однако родители 14 % детей верили, что у их ребенка она есть. Часто это убеждение ведет к отказу от молочных продуктов и даже к необоснованной отмене грудного вскармливания и переходу на гипоаллергенные детские смеси. Авторы исследования объявили о конфликте интересов с производителями смесей, ведь в восьми из девяти руководств по их применению была выявлена потенциальная заинтересованность коммерческих компаний-производителей. Но гипердиагностика аллергии – это нехорошо [4] .