Поднимаю голову и смотрю на покрасневшего от злости жениха моей матери, а за его спиной вижу маму, которая уже выглядит так, словно только что вышла из салона красоты.

– Руслан, милый… – пытается она что-то сказать и касается его плеча.

– Заткнись! – рявкает Руслан и сбрасывает мамину руку, даже не удостоив её взглядом, продолжая буравить меня своими тёмно-серыми глазами. – Ты теперь часть моей семьи, – тыкает в меня своим пальцем. – И я не позволю, чтобы ты позорила моё имя, одеваясь как… – запнувшись, он осматривает меня, насколько ему позволяет моё сидящее положение. – Я два раза не повторяю! – ставит точку и выходит из помещения.

Продолжаю сидеть с открытым ртом и округлившимися глазами, не находя ни одного слова, кроме неприличных.

– Господи, Валерия, и правда, что за вид? – прищуривается мама, а я впадаю в глубокий шок.

– Мама, ты нормальная? – встаю на ноги и смотрю на родительницу. – Ничего, что я каждое утро в «таком» виде завтракаю. Раньше тебя это не волновало, – говорю спокойном голосом, но только потому, что я всё ещё нахожусь в шоковом состоянии.

– Да как же, волновало, конечно, – прокашлявшись, она бегает глазами по кухне. – Просто…

– Не оправдывайся, – горько усмехнувшись, прерываю её и возвращаюсь за стол.

Бедная Люда испугалась и забилась в самый дальний угол кухни, вцепившись в чайник, как в спасательный круг.

– Лерочка, – начинает мама, и я закатываю глаза.

Раз уж пошла ласка, значит мама сейчас будет мне обещать луну с неба в обмен на выполнение её просьбы. Вот только этот метод работал до пятнадцати лет, теперь у меня свои мозги есть, и этим методом меня не купишь.

– Ты не обижайся на Руслана, он просто очень строгий, и лучше его слушаться…

– Бегу и спотыкаюсь, – отвечаю и хватаю чашку, которую тётя Люда только что поставила на стол.

– Ну что за ребёнок, – вздыхает мама и, закатив глаза, сильнее, чем я минуту назад. Разворачивается на своих высоченных каблуках и покидает кухню.

Ох, Руслан Каменович, ты ещё не знаешь, на ком жениться собираешься. А уж на что способна я… прибавлю тебе седых волос, можешь даже не сомневаться. Пришёл и начал мне тут правила диктовать. Семья, видите ли! Будто кому-то есть дело до дочери его будущей жены.

– Ну и изверг, – бубнит себе под нос тётя Люда.

– Дикарь, – подначиваю я.

– Ох, деточка, чует моё сердце – беда нас ждёт, – говорит она, вытирая лоб бумажной салфеткой.

– Угу, похороны сразу же после свадьбы.

– Тьфу на тебя, – тётя Люда, перекрестившись, возвращается к своим делам, а я перебираю в голове все возможные способы изводить этого дикаря.

Ещё посмотрим кто кого.

Будни в нашем доме стали, как в армии: все ходят по стойке “смирно”, прячутся по углам и стараются не попадаться новому жильцу на глаза. Собственно, я ничем не отличаюсь от них. То ли не хочется слушать замечания в свой адрес, то ли я его боюсь. Второе мне не очень нравится, так что я склоняюсь к первой версии.

Мама же сияет от счастья, и вся в заботах о свадьбе, которая, правда, назначена лишь на весну. Могу предположить, что женишок не спешит связывать себя узами брака, что мне кажется подозрительным. Мама дальше своего носа не видит и слепо верит, что этот дикарь влюблён в неё по уши, а я ему не доверяю от слова совсем.

Вся эта ситуация слишком подозрительна, начиная со смерти бывшего мужа мамы. Но не хочу забивать себе голову всей этой мутью. Не мне с ним жить, и не мне с этим разбираться. Уверена, мама пожалеет о своём поспешном решении выйти замуж.

– Вот здесь и… здесь, – слышу голоса, пока спускаюсь по лестнице, и, словно мышь, подкрадываюсь к гостиной.

Мама сидит на диване, рядом с ней какой-то незнакомец в отглаженном костюме, а перед ними на столе куча бумаг. У широкого окна с задумчивым видом стоит сам виновник предстоящего торжества.

– Всё? – спрашивает мужчину мама.

– Пока да, остальные документы подпишем позже, – отвечает тот и, собрав все бумажки с кофейного столика, пихает их в свой кейс.

– Ох, Русланчик, – мама встаёт на ноги и походкой от бедра приближается к «женишку», обнимает его со спины. – Ты избавил меня от этой головной боли, – ласково, словно кошка в марте месяце. – Я так тебе благодарна, – говорит она в тот момент, когда Руслан поворачивается лицом к ней, и тут же оказывается в плену её губ.

Мерзость какая!

– Валерия? – раздаётся возмущённый голос мамы.

Чёрт! Я что, вслух это сказала?

– Простите-извините, – поспешно говорю и поднимаю руки в сдающемся жесте.

Чувствую на себе взгляд тёмно-серых глаз и смотрю на их обладателя. Руслан осматривает меня. Нет, даже не так – он словно сканирует моё тело и недовольно морщится, будто я припёрлась домой после прогулки по помойке.

– Ты когда вернулась? – прерывает мама нашу с Русланом зрительную битву.