Качок тут же нахохлился.

— Не буду я ничего писать.

— Пишите, мальчишки, — вздохнула Оксана, положив раскрытую книгу на нужной странице на парту. — Оценка обоим в журнал.

— Но я же молчал! — Тут же попыталась откреститься качок, а потом без перехода поддался вперёд и громким шёпотом сообщил на весь класс:

— Неужели кто-то плохо поработал вчера?

Учительница только пожала плечами и постучала по открытой книге. Не секс же обсуждать с учениками, право слово!

— Номер 5. До конца урока 15 минут. Это и будет ваша оценка за сегодня. Все остальные могут заниматься своими делами.

Недовольные гомон потонул в шуме общей эйфории. Всегда приятно чуточку схалтурить. Оксана лишь надеялась, что такой небольшой уступкой поощрит подростков держать впредь язык за зубами. Девушка стала заполнять журнал и мурлыкать какую-то незатейливую мелодию себе под нос. День и вправду был до чёртиков хорош. Алёша хмуро наблюдал за учительницей и барабанил по парте. И дело было отнюдь не в тесте.

***

Девушка сидела в учительской и задумчиво изучала символы на экране телефона. Большую часть обруча она разгадала. Получалось, что это ничто иное, как оберег от любимой. Если девушка была дорога, зачем отдавать Оксане. С изнаночной стороны кривоватые стежки складывались в интересный узор. Оксана думала о мастерице: девушка или жена? Какой-то у неё ветреный кузнец получался.

Ирина Иосифовна, местная активистка и, по удачному стечению обстоятельств, учитель истории, медленно вплыла в класс. Вот у неё-то и можно поинтересоваться, истфак всё же не пустой звук. Но ничего нового она так и не сказала.

— А ты случайно не записалась в ролевики. Мы тут с девочками собираемся реставрацию по мотивам народной бытности делать.

Чтобы не сбивать с толку читателя, ситуация требует некоторого пояснения. Дело в том, что в школе априори коллеги друг для друга только девочки и мальчики. Даже если им глубоко за 50. Мне жаль разрушать невольную фантазию читателя о красивой и степенной девушке в национальном костюме и караваем в рука, но Оксаночка работает в рядовой школе и Ирине Иосифовне недавно исполнилось 46.

— Очень жаль, но могу похвастаться только басурманской вышивкой крестом.

Коллега аж подпрыгнула от восторга. Видимо не так уж и много учителей согласились принять участие в школьной акции.

— Пойдёт, Оксаночка. Неси.

— Ну что ж… Могу выставить свои подсолнухи 20х15.

— Вот и отлично. Дадим тебе стенд. И пригласи своих друзей-ролевиков. Им будет очень интересно.

Но Оксана была тоже не лыком шита и такие подставы по принципу "нужно очень срочно и вот прямо сейчас" уже не действовали. Она быстренько взяла Ирину Иосифовну под локоток и доверительно проговорила:

— Ну что вы! Какой стенд украсит одна несчастная вышивка в абсолютно другом стиле? Может лучше дети снова бумажные цветы навертят?

— Так, Оксана, где твоя активисткая жилка?

Ирина Иосифовна тоже не лыком шита и локоточек убрала. " Зачем она здесь, когда есть такой танк?". Оксана покорно отступила. Это, впрочем, не меняло её позицию.

— Я принесу вышивку, но целый стенд мне ни к чему. А вот с ролевиками не могу помочь. Нету их.

Оксана развернулась и пошла в сторону своего кабинета. Вот тебе и историк. Ничего путного сказать не смогла. Оксана села за учительский стол и подпёрла кулачками голову, когда услышала стук. Радостная улыбка расцвела на лице девушки. Она приподняла подарок от призрака и проговорила:

— Я узнала. Весь обруч — целое предложение с пожеланиями в жизни о счастье, удаче, детях и прочем.

Стук. Мирослав обнял её плечи и нежно поцеловал. Оксана услышала щелчок двери одновременно со звонком с урока. Она отпрянула от призрака и раскраснелась как школьница. В класс вошёл Алёша. Господи, хоть бы ничего не заметил.

— Чем заняты?

Он подошёл к парте напротив учительского стола и кинул туда свой портфель. Оксана удивлённо выгнула бровь. С румянцем смотрелось, наверно, очень уморительно.

— Тяга к знаниям? Похвально, но у меня урок с 7 классом.

Осипенко сел за парту.

— Вы покраснели.

Оксана хитро улыбнулась и проворковала.

— Мечтаю.

Глаза Алёши прищурились. Он похабно отклонился на стуле и… всё испортил.

— Обо мне мечтаешь?

Оксана перевела на школьника удивлённый взгляд и обидно расхохоталась.

— Осипенко, ты — моя работа. Мечтать о работе с эротическим контекстом — это извращение чистой воды и я таких мазохистов не знаю.