Шрифт:
– А о чём он?
Риг выдохнул дым, посмотрел на своего любимого Ари.
– О боли, с которой невозможно жить!
Ари посмотрел на него внимательно и мягко.
– О чём ты думаешь, когда смотришь этот фильм? Можно спросить?
– Можно, зайчик мой…
Глаза Рига наполнились теплом.
Прозвучало внезапное:
– Я боюсь боли! Об этом…
– «Боли»? – Удивился Ари.
– «Зубной боли в сердце»!..
Официант принесла им их завтрак.
– «Зубной боли в сердце»?! – Изумлённо спросил Ари.
– «В смерти моей прошу винить немецкого поэта Гейне, выдумавшего зубную боль в сердце»!
– Ты всегда был таким? – Вдруг спросил Ари.
– Каким?
Риг посмотрел на него со смущением – беззащитно.
Ари поразил этот взгляд – непостижимый Риг, то ледяная глыба, то юный Вертер 14 !
Он почувствовал безумную симпатию к этому интереснейшему человеку!
– Невероятным, – С восхищением сказал Ари, Ригу. – Удивительным!
Риг заулыбался – засветился.
14
Ари вспоминает книгу «Страдания юного Вертера» Гёте
– Ты не знаешь, каким я бываю мудаком!
– Я тоже бываю! – Оживлённо кивнул Ари. – Ещё каким!
– Я пока не заметил. – Тихо и нежно сказал Риг.
– Ооо… ещё заметишь, – Рассмеялся Ари.
И добавил с тихой нежностью, любяще и влюблённо:
– Жизнь долга, – семейная жизнь!
Они заглянули друг другу в глаза. Громко пела птица, – странно одинокая птица, пела пронзительно и старательно, тщательно выводя свою трель. Море облизывало берег – шумно, словно вздыхая. Где-то далеко смеялось дитя.
Ригу вдруг захотелось, чтобы у них тоже было дитя!
– Что за безумное желание! – Подумал он.
Он не хотел детей, – после Джанни, он не хотел больше детей…
– Давай завтракать! – С волнением сказал Риг, Ари.
– Давай! – С энтузиазмом поддержал его, Ари.
И они завтракали – долго, почему-то без аппетита, Ари никак не мог доесть кашу, а Риг – яичницу с чоризо 15 .
Что-то изменилось, – между ними, что-то изменилось, они оба это почувствовали, но ещё не поняли, что.
15
Чоризо, также чорисо – пикантная свиная колбаса родом из Испании и Португалии (Википедия)
– Я хочу сходить с тобой в одно место, – Вдруг сказал Риг, Ари.
– Да?
Ари вновь оживлённо посмотрел на него, встрепенулся, глаза загорелись энтузиазмом и интересом.
– Куда? Куда ты хочешь сходить, Риг?!
– В церковь. – Улыбнулся Риг.
– «В церковь»?
Ари очень удивился.
– Ты верующий человек?
– Я люблю Бога, остальное мне неинтересно!
– Как это? – Заинтересовался Ари. – Любить Бога?
– Интересный вопрос!..
Риг взял стакан с соком, отпил. Сок, – апельсиновый сок, был вкусным, свежевыжатый, с мякотью, холодный, сладкий!
– Как любить, – Сказал он, Ари. – Женщину, или мужчину – не имеет значения! Оттого что она, или он все твои земные страдания и радости, ты не станешь любить её, или его, меньше!
Ари задумался.
– Я часто вспоминаю статью, которую я читал о Набокове – о его творчестве, о его видении…
Ари посмотрел Ригу в глаза.
– «Набокова не отпускала идея о так и несостоявшихся узнаваниях, которую он время от времени поднимал в своих произведениях. Так, в его первом английском романе, «Подлинная жизнь Себастьяна Найта», беременная женщина переходит улицу, когда к ней приближается незнакомец и, протягивая ключ, спрашивает, не она ли его обронила. Женщина автоматически берёт его, затем возвращает, ответив отрицательно, и продолжает свой путь. Но ключ этот она держала в руках не впервые. Им она отворяла прежде дверь человека, которого готова была любить вечно, если бы он сам не смешал карты. Теперь, сосредоточенная на себе, она не слышит энергий, сжавшихся в ключе. Они ей более не нужны.
Ещё один роман – «Машенька» – где героиня приезжает в Берлин на поезде к своему мужу, а где-то в уже скрывающемся в сумерках сквере возле вокзала ходит человек, которого она когда-то давно любила. Но увидеть она сможет разве что его спину, если решит скользнуть взглядом из окна своего вагона. Но это будет пустое событие: ведь она так и не узнает, что оно произошло.
А в романе «Дар» устами главного героя автор рассуждает, как было бы забавно вернуться в былое и увидеть там ещё не знакомых сегодняшних знакомцев. «Так, женщина, которую, скажем, со вчерашнего дня люблю, девочкой, оказывается, стояла рядом со мной в переполненном поезде, а прохожий, пятнадцать лет тому назад спросивший дорогу, ныне служит в одной конторе со мной».
В жизни, несомненно, такие случаи бывают. Набоков свою будущую жену запросто мог встречать в детстве на петербургской улице, а в Берлине она служила в конторе, в которую он сам часто захаживал.
А смысл идеи, наверное, в том, что любой момент вашей жизни может значить гораздо больше, чем, кажется»…
Ари отпил кофе из чашечки Рига.
– Не знаю, что это – любовь, или безумие, но я всё хотел тебя встретить!
– Любовь – это и есть безумие, дорогой Ари…
Риг накрыл его руку держащую чашечку демитассе, погладил, сжал.