Шрифт:
Ее тоном стал медово-благосклонным, но твердым и острым как алмазный резец.
– Так что, – сообщила она, – вы пойдете домой, а Мудрый Лютик останется здесь.
– Ты ведь согласна, милочка? – Всё так же доброжелательно спросила она у меня. – Тебе здесь будет хорошо, а твои близкие вернутся домой.
– Да. – Спокойно ответила я.
А что еще скажешь?
– А я нет. – Неожиданно вступил в разговор Праща.
Он повернулся к нам.
– Ребята, кто хочет есть или пить?
Мы удивленно посмотрели на него и переглянулись.
– Вроде нет. Никто. – Послышались голоса.
– Нам и здесь хорошо. – Злобно-торжествующе сказал Праща в глаза Ветке. – Мы сыты и нам нравится рвать вас на куски.
– Ну что ж, – спокойно подытожила Правдивая Ветка, – тогда будем рвать друг друга, пока кому-то не надоест.
И она повернулась к своим, чтобы скомандовать к атаке.
– О, Мамонт! – Вырвалось у меня.
– Да, Лютичек, – Мамонт возник между нами и ими, обращенный сразу ко всем и к каждому.
Духи почему-то пришли в ужас и ничком попадали перед ним. А вот люди почувствовали, что это кто-то неимоверно большой, однако не страшный. Мы стояли, воткнув глаза в Мамонта. Только Шаман рухнул на колени и опустил голову.
– Справедливость. – Выдохнул Шаман. – Инспектору раёв Радостному Водопаду пора на пенсию.
– И Правдивая Ветка решила вопрос интригой. – Констатировал Мамонт.
– Я никому не солгала. – Откликнулась Ветка, всё еще лежа лицом в траву.
– Ага. – Саркастически обронил Мамонт.
– Хитрая Береза и Неговорящий Праща! – Скомандовал он.
– Да! Отклинулись мои родители.
– Вы хотите, чтобы ваша дочь дожила до глубокой старости, даже до четырех полных рук и родила много детей и ваш род не прервался?
– Да! – Торопливо и решительно ответили они.
– Ты – обратился Мамонт к Шаману – остаешься здесь. Идёте в мир Правдивой Ветки, живёте там, наслаждаетесь обществом друг друга.
– Да. – Откликнулись Добрый Корень 37 и Правдивая Ветка. Они уже стояли обнявшись одной рукой и смотрели на Мамонта.
37
С этого момента он больше не шаман, поэтому его зовут не по должности, а по детскому имени.
– Вы все – он повернулся к духам и их родителям. Вся шаманская потусторонняя семья стояла в шеренгу. – Обеспечиваете процветание Мудрой Лютике и ее роду. – Они кивнули.
– Ты – обратился Мамонт ко мне – в момент земной смерти живая и с телом возвращаешься сюда и приступаешь к своим обязанностям.
– Да. – Откликнулась я.
– А сейчас, Ыхалым! – Позвал Мамонт. – Откуда-то отовсюду послышался то ли рёв, то ли мычание. – Целебная рвота!
Внезапно мир исчез, мы стояли в огромном желудке Ыхалыма по колено в каше планктона. Каша слегка фосфоресцировала. По желудку прошел спазм, волна планктонной каши захлестнула нас и понесла куда-то вверх. Впереди показался свет, он рос и приближался – и вот нас вышибло через дупло Дерева на поляну перед пещерой.
Племя только-только успело рассесться у костров и начало обсуждать увиденное. Вдруг – «Хлоп!» – Как при нашем отправлении. Племя высыпало ко входу в пещеру. Метель уже закончилась, на снегу нелепо выглядела дымящаяся куча клешней, щупалец и прочих остатков морских животных. Мы встали на ноги – все, кроме Шамана. Он был мертв, душа осталась на Том Свете с потусторонними женой и детьми. Как только мы зашли в пещеру, Вождь рухнула на пол и начались тяжелейшие преждевременные роды.
***
Шаманская потусторонняя семья выполнила договор. Я дожила до глубокой старости – до сорока лет, родила двадцать восемь детей, увидела внуков и даже двух правнуков 38 . Инспектор раёв должен попасть на тот свет с телом, поэтому шаманская семья не стала ждать моей смерти. В светлый весенний день на глазах всего племени я залезла в дупло и исчезла.
Историко-философское введение
Случилось первое мгновение – первый голый человек открыл мышление и речь. Начался Разговор. Он потряс человека и стал для него жизнью. Разговор – вселенское неандертальское философско-мистическое исследование. Он идет всегда, как началось время, не начинаясь и не кончаясь. Смысл жизнь неана – разработать тему Разговора, в памяти племени остается решивший философско-мистический вопрос. Неаны включаются в Разговор эмбрионами и ведут Его детьми 39 . Интересно, что самое большое философское открытие совершил эмбрион. Он понял, что у мира существует внешний источник.
38
В неанской религии такое потомство означало билет в рай.
39
Неаны умирают младенцами, иногда – детьми, как исключение – юношами, дожить до зрелости – потрясающее везение. Поэтому члены Разговора – дети – с соответствующей детской непосредственностью. Свойственный детям недостаток абстрактного мышления компенсируется тем, что неаны составляют единый общественный разум. Подсознание больше склонно к интерсубъективности, чем сознание, поэтому общественная разумность неанам более свойственна, чем кромам.
Конечным выводом Разговора оказалось то, что умственные выводы надо проверять опытом. В частности, выяснилось, что вывод: «Существует что-то "на самом деле" и это "что-то" можно найти» – надо проверить мистическим опытом. Неаны так и назвали эту проверку: «Опыт». В результате Опыта неаны выяснили, что в «самое дело» человек погружается после физической смерти, «самое дело» – это и есть то, что стоит «за иллюзией» нашего мира.
Неаны создали нравственно-этико-эстетическую Теорию истинного мира. Она истинного мира говорит, что внешнее задается внутренним –поведение задается нравственным состоянием. Поведение имеет этический смысл. Этический смысл поступков задает красоту мира, в котором человек находится. Человек находится в раю или в аду, при жизни ад и рай замаскированы слоем видимого мира. После смерти маскировка уходит, и проявляется то, что под ней. Но видимый мир – не иллюзия, а вид бытия. Он бытийно значимее ада и рая и души человека, так как дает рычаги, которыми человек перемещает душу между адом и раем. Сам человек онтологически значимее и рая с адом, и души, и мира, поскольку он ими оперирует.