– Ясно,– отзываюсь, с ужасом представляя ночевку в пещере на земле, без одеял. Я не неженка, но и к таким спартанским условиям меня жизнь не готовила. Все же я дитя цивилизации, но выбора у меня нет. Отдых закончился очень быстро, но оказывается, и подниматься в пещеру было не так далеко. Преодолел этот последний рывок на голом энтузиазме.

С тропинки вход в пещеру не был виден, и открылся моему взору довольно неожиданно. Обойдя валун, будто служащий прикрытием для входа мы оказались у самого прохода в пещеру, высотой примерно два метра, и такой же в ширину. Зайдя в пещеру, я обратил внимание, что она расширяется внутри. По моим ощущениям был глубокий вечер, но сумерки все не наступали. Белые ночи, что ли, как на севере,– промелькнула у меня мысль.

На удивление в пещере было не холодно, в углублении был подземный источник, с теплой водой, который стекал в углубление типа бассейна.

Серафим предложил искупаться, я был в восторге. Никогда бы не подумал, что буду радоваться настолько простым радостям жизни, как возможность принять ванну, пусть даже и такую.

Пока у меня были водные процедуры, Серафим притащил хворост, и шкуры неизвестных мне животных. Как я понял, у него тут тайничок был, вот он и воспользовался им. Выходить из воды не хотелось, Серафим дал мне какое то мыло, типа дегтярного, пахло оно очень похоже.

Я почувствовал себя человеком. От огня в пещере стало тепло, и я выйдя из воды укутался в шкуру и присел к костру. Серафим кашеварил, варил похлебку из вяленого мяса и картошки, ну или овоща очень похожего на наш картофель. Что-то мне подсказывало, что наши миры очень похожи, в части касающейся быта.

Готовил старик очень ловко, сразу было виден опыт походной жизни. Обсохнув, я оделся, но сапоги решил не одевать, так как на ногах во многих местах были волдыри. Заметив это, Серафим снова порылся в рюкзаке, и протянул склянку, с мазью, которой предложил смазать мозоли на ногах. Мазь не очень приятно пахла, но на коже был холодящий эффект, который принес облегчение.

Не удивительно, что у меня зажили следы от удара медведя, если у Серафима в арсенале такие хорошие лекарства, однозначно у него есть чему поучиться. После ужина я хотела еще пораспрашивать Серафима о многом, и про драконов и про этот мир, да только усталость дала о себе знать, и меня сморило. Я так и уснул, свернувшись калачиком, замотанный в шкуру.

******************************************************************

Проснулся я на удивление отдохнувшим и бодрым. Серафима уже не было в пещере, но на костре был котелок со свежей похлебкой. Вот же неугомонный старик.

Когда я почти уже доел завтрак в пещеру вошел Серафим и, взяв оставшуюся похлебку сел завтракать.

– Как ноги?– спросил Серафим и только тогда я осознал, что ноги не болят. Мозолей и след простыл, будто их и не было. Волшебная мазь, надо спросить рецептик,– усмехнулся своим мыслям.

– Спасибо, все хорошо,– поблагодарил я старца. – Хотел еще вчера спросить, а медведь это Хранитель?

– Эх ты, Хранитель это дух, тебе он предстал виде медведя, предо мной он предстает в виде духа, хранителя леса и всего живого. Я же уже объяснял,– немного раздраженно ответил Серафим.

А точно, он что-то подобное говорил, видимо я упустил.

– А как бы мне с этим Хранителем пересечься?– задал я вообще-то главный вопрос. Серафим смерил меня удивленным взглядом, аж морщины от возмущения на лице разгладились.

– Ни как. Хранитель это тебе не товарищ, которого в таверну на кружечку чего-нибудь позовешь. Он сам решает, когда прийти к человеку,– отзывается старик, сделав такое лицо, будто я дитя неразумное, которому все объяснять и разжевывать надо.

Разговор исчерпал себя и я начал надевать сапоги. Собрались мы быстро и уже черед минут 30 вернулись на тропу. Серафим по-прежнему шел бодро, а у меня такого энтузиазма не было. Дело в том, что я не до конца понял, зачем нам яйцо дракона, и почему я просто не могу вернуться в свой мир, а должен торчать здесь.

Крутя эти мысли в голове, невольно раздражался, так как всегда так бывает, когда человека что-то заставляют он делает это из рук вон плохо. Вот и сейчас, меня раздражала долгая дорога в никуда, молчание старика, который ничего не объяснял, сапоги, которые снова набивали ноги, усталость и это неведомый мне мир.

– Мы скоро остановимся на привал? Ты можешь толком объяснить, как мы будем искать яйцо,– раздраженно спрашиваю у Серафима.

Он оборачивается и долго внимательно молча смотрит на меня, видимо, что-то в моем тоне его всколыхнуло.

– Не мы будем искать яйцо, а ты. Это в первую очередь нужно тебе, я вообще не обязан тебе помогать, не обязан тебя водить по пещерам и показывать, где можно найти яйцо. Я вообще тебе ни чем не обязан, и слушать истерики взрослого мужика тоже. Так что если хочешь, я могу развернуться и уйти домой, у меня и там дел полно, а не возится с неразумным сопляком,– Говорит мне это все Серафим совершенно спокойно, и тут до меня доходит, что он то прав. Он мне ничем не обязан, а я как капризная барышня реагирую на искреннюю помощь.