– Держись, Мариночка. Всего каких-то пятнадцать минут. Наверняка, он не в твоем вкусе. Сущий демон, этот ведьмак, – он говорил, обращаясь ко мне.

Лицо закрыто вуалью. Гости пялятся. Большинство – молодые девушки, как я случайно замечаю краем глаза. Пришли проводить любовника в последний путь? Ха. Ухмыляюсь.

И продолжаю это делать, чтоб унять нервную дрожь.

– Папа, ты же знаешь, я… Слишком легко теряю контроль.

– Дыши. Вроде, тебе помогало, Мариночка? А Виктор, хоть на лицо и ничего, но нутро у него гнилое. Уверен, он не вызовет в тебе и капли приязни, – отец похлопал меня по руке. – Удружила бабка с проклятием, что скажешь…

– Не вспоминай ее, пап, – в душе всколыхнулось море боли. Хуже всего, когда знаешь, кто именно виновен в твоем положении. И совсем плохо, когда знаешь, что не можешь его исправить.

– Оп, уже подходим. Держись, – он отпустил мою руку. Я по привычке схватилась за локоть, стараясь унять тремор. Все же оборотни – один из самых темпераментных народов Москвии. Один случайный взгляд – и все.

Я стояла и смотрела под ноги. Приятные белые носки туфель, расшитые блестками. Тысяч сто стоят, не меньше. Дорогущее платье. Около полумиллиона. Фата – вершина дизайнерского мастерства. Будет неловко, если порву всю одежду.

Гости радостно аплодируют. Появился жених.

Чутким слухом я чувствую его шаги. Тяжелые. Уверенные. Девушки улюлюкают, чета Лозовских наблюдает со стороны, сидя в первом ряду. Я не смотрю на них, боясь поднять глаза.

Вдох. Выдох.

Он здесь, рядом. Источает поразительную энергию властности и аромат магической пыльцы. Пользуется афродизиаком? Подарочек для невесты? Ох. Отвернулась, чтоб дышать в другую сторону, но мелкая взвесь все равно забивается в легкие, проникает в кровь.

Священник начинает читать длинную проповедь. Что-то о семейном счастье. Взаимном уважении. Важности магической помолвки. Несколько раз подчеркивает строгость запрета. Если кто-то из нас посмеет вступить в интимную связь с другим человеком помимо избранного для пары, на него падет кара Великого и снижение либидо на пять лет вперед. Никто не хочет так шутить. В итоге, он произносит ключевую фразу:

– Можете поцеловать невесту и скрепить магический договор.

Высокий мужчина рядом поворачивается, нависая недовольной скалой сверху и обдавая дозой возбудителя со стойким морским запахом. Дорогущий костюм плотно обхватывает его сильные ноги, пиджак прикрывает пояс. Но что-то подсказывает: там набухает бугор внушительной эрекции. Ко мне скользят его руки. Тихо. Как в замедленной съемке. Он не очень-то спешит. И секунды тянутся еще сильнее.

Борьба с наступающим либидо становится почти невыносимой.

Вдох. Выдох.

Коротенькая прозрачная фата поднимается. Я чувствую тепло его пальцев. Так близко и недостижимо одновременно. Органза сходит с глаз, как пелена самообмана. С одного взгляда в эти ясные, бездонные голубые радужки, в которых плещется сам секс, меня озаряет – не сдержусь. Его острые скулы, прямой нос, светлые волосы, мощная шея и кривые, слегка змеящиеся в усмешке твердые губы, все это – тянется ко мне неизбежно. Вместе с оглушительным стуком пульса в висках. С дрожью подбородка, с пожаром, неизбежно вспыхивающим внизу живота.

Соприкосновение очень грубое. Почти болезненное. Ведьмак будто мстит мне за свое вынужденное воздержание.

Влажный язык щекочет нижнюю губу, и от него по телу стремительно проходит волна трансформации. Неотвратимая. Изо рта вырывается стон разочарования. Не сдержалась.

Мышцы сводит, корсет трещит по швам, завязки лопаются, я успеваю отскочить и скинуть туфли.

Поцелуй естественно прерывается.

Ведьмак Лозовский удивленно лупает глазами. Хорош, засранец, даже так. Не прав был папочка, ох не прав.

– Кхм. Союз заключен. Удачи! – священник быстро сворачивается, и исчезает за алтарем, спасаясь наглым бегством.

– Это что такое?! – возмущается Виктор. – Вы кого мне подсунули?! – беспомощно оглядывается на своих родных, но они на удивление спокойны. Его мать и отец с каменными лицами продолжают держать марку.

А я распрямился, ровно глядя на своего жениха. Сравнялся с ним ростом. Да и в ширине плеч мы теперь примерно одинаковы. Выгляжу наверняка позорно. Мужик в платье – то еще зрелище. Все же, это произошло. Я неловко поддерживаю лиф платья, пряча огромный стояк. Будет совсем неловко, если подол сейчас опадет мне в ноги.

Гостьи вскакивают, что-то кричат. Кто-то смеется. Девушки рыдают навзрыд. Отец подбегает ко мне.

– Марина, ты почему обернулась? Неужели?

– Да, папа – отвечаю грузным мужским басом. – Теперь клану Демидовых больше не придется меня скрывать.

ОН

Красная ковровая дорожка ведет в Ад. Даже сражение с демонами пятого уровня вряд ли сравнится с предстоящим мне мероприятием. А рогатые – твари те еще. Как-то раз уйму заготовленных заранее заклинаний убил да еле ноги унес. Если бы не природный резерв… сложил бы головушку прямо там, в круге призыва!