Саша закрыла лицо ладонями, потерла глаза пальцами, потянула себя за волосы, качая головой.

– Ты все равно мне не поверишь, – проговорила она без капли надежды в голосе.

– Попробуй быть честной, – повторил я. – А я попробую поверить. Возможно, даже помочь.

Она взглянула на меня, скептически усмехаясь.

– Помочь? После всего?

– А вдруг.

– Это так невероятно, что я сама не верю, Марат… А! – она вдруг тряхнула волосами и махнула рукой. – Черт с ним. Хуже быть не может.

Саша снова сделала паузу, как будто пыталась подобрать слова. Я решил ей помочь.

– Женя упоминал, что ты хотела отдохнуть в Турции. Вы из-за этого поссорились?

Саша смеялась так громко, что теперь мне пришлось ей напоминать про спящего ребенка, ночь и тихий режим. Но у нее даже слезы выступили.

– Ох, узнаю старого доброго Грифа, – хихикала она, вытирая глаза. – Он готов поверить, что баба – стерва, недокупанная в море, чем подумает, что сам козел.

– А он козел? – поинтересовался я.

– А то ты не знаешь. Уверена, у вас с Женей было намного больше, чем клуб и бои.

Я не стал спорить, но и не подтвердил. Доверять Саше что-то больше, чем она и так знала, у меня не было ни повода, ни желания.

– Нет, Марат, я не настолько хотела в Анталию, – продолжала Саша. – Вернее, очень хотела и очень расстроилась, что Женя меня не отпустил, потому что оттуда я могла сбежать, будучи беременной. Удирать с дырой между ног и младенцем в слинге, знаешь ли, не самый прикольный спорт.

Никогда не считал себя слабонервным, но от таких подробностей меня замутило. И, скорее всего, дело было в ней. Не мог я, блин, цинично относиться к Саше в таком состоянии. Да вообще в любом состоянии. Я был ахуенно пристрастен к этой девчонке. К молодой женщине, которой она стала за это время.

– Уверен, беременной тоже не до бега с препятствиями.

– Намного проще, Марат, – не согласилась она. – Но Женя вцепился в меня как клещ и не отпускал с поводка. Я была его любимой собакой все это время.

– Он с ума по тебе сходил, – не согласился я.

– О, да. Все это кончилось тем, что мой безумный муж пожелал смотреть, как меня трахает его мерзкий приятель.

– Что?

– Знала, что ты не поверишь.

Саша вскочила из-за стола, собрала чашки и шумно уронила их в раковину. Я повернулся и схватил ее за руку, заставляя сесть обратно. Она попыталась выдернуть кисть, но я не отпустил. Даже схватил вторую и обе вложил в свою ладонь. Саша прятала глаза и бормотала сквозь новый приступ слез:

– Я говорила, ты не поверишь. Я знала, что ты не поверишь…

– Он положил тебя под кого-то? – рыкнул я.

Саша вздрогнула. Я повторил тише:

– Женя заставил тебя заниматься сексом с другим мужчиной?

– П-почти.

– Он держал меня… А Толик… Они хотели… Но…

– Нет? – выдохнул я с надеждой.

Саша замотала головой.

– Ничего не было? – продолжал я требовать четкого ответа.

– Не было. Я чудом прикрылась беременностью. Сказала, что у меня угроза выкидыша. Женю это остановило. Он вышвырнул Толика.

Я не сдержал страдальческого, совсем немужественного стона.

– Боже правый…

Но сразу же усомнился, вспоминая, как Женя боготворил свою невесту.

– Он почти молился на тебя, Саша. Как можно свою женщину отдать этому уебку Толику? Не верю!

Саша кусала губы. Глаза снова стали влажными.

– Так и знала, что ты не поверишь. Я сама не верила, пока он не…. Это же…

Она расплакалась снова так горько и чертовски красиво, что я сам чуть удар не заработал.

Как можно быть такой красивой в истерике? Полный пистон. У меня привстал, но я быстро запретил себе быть извращенцем. Хватит с этой девочки долбоебов. Не в силах отстраненно наблюдать я забрал Сашу с ее стула обратно себе на коленки.

Как только ее голова оказалась у меня на плече, она заплакала еще сильнее. Я гладил ее, снова уговаривая, как маленькую девочку.

– Не плачь, пожалуйста. Сама же говорила, что ребенка разбудим.

– Разбужу, – всхлипнула Саша. – Все равно придется будить, чтобы убегать. Снова. Сейчас я стукну тебя чем-нибудь…

– Подать тебе чайник?

– Это не смешнооо…

– Да уж, конечно. Помереть от чайника – чего смешного? Трагедия.

Саша начала нервно хихикать сквозь слезы. Она больше не хотела принимать мои утешения, слезла с колен и вернулась на стул, достаточно быстро успокоилась.