— Более пяти лет, — и какое-то время придётся поддерживать связь с ним, чтоб не возникло подозрений. Буду делать вид, якобы продолжаю искать, отправлю ещё кого-нибудь по ложному следу, а дальше — инсценирую смерть Маши, предоставив доказательства. И когда сомнений у Константина не останется, поставлю его перед фактом, что ухожу. Среди ребят, которых сам набирал на работу, есть достойные кандидаты на моё место. Незаменимых, как говорится, нет…

— А до этого, чем занимался? — очередной вопрос.

— Я бывший военнослужащий, — мне нравится, как складывается наш разговор: легко и непринуждённо.

— Почему уволился? Или уволили? — она предсказуема в своём интересе, но главное — не стесняется спрашивать о личном.

— Получил травму — перелом поясничного отдела позвоночника. Полгода потребовалось, чтобы полностью восстановиться… Комиссовали меня, признав негодным к дальнейшей службе. Государство оплатило лечение, выплатили страховку, положенные оклады и всё…

— Какой ужас… Как это случилось?

— Неудачно приземлился, — такое никогда не забудется. — Парашют не раскрылся во время учений, запасной тоже подвёл, я сначала упал на дерево, только потом уже на землю — именно ветки смягчили удар. Мне ещё повезло, можно сказать — легко отделался.

— Вот это да, повезло — не то слово… — Маша сочувственно вздохнула. — Чем дальше занимался?

— На самом деле, после травмы, была куча ограничений, с чем не захотел мириться и чувствовать себя ущербным, поэтому начал тренироваться: бегал по утрам, делал простые упражнения, далее на бокс переключился, а когда решил, что пора добавить нагрузку — стал тягать «железо». Постепенно приобрёл хорошую физическую форму, но как-то нужно было устраиваться в жизни, полученные деньги по увольнении заканчивались… В общем, один случай свёл с организатором боёв без правил, предложил попробовать…

— Бои без правил? Подпольные? — уточнила Маша.

— Да. Именно там меня заприметил твой муж. Позвал работать к себе…

— Подожди… Громобой, Гром — это ты? — ещё больше удивилась она. — То есть, тебя так называют?

«Значит, слышала».

— Это прозвище прилипло ещё с боёв… Много лет не занимаюсь этим, а никак не покидает, особенно на тренировках, стоит начать гонять своих ребят.

— А я всё думала, кто такой Гром, но не решилась спрашивать…

«И хорошо, что не стала интересоваться» — во-первых, банальный вопрос мог вызвать гнев Константина, со всеми вытекающими, а во-вторых, я буду вне подозрений, когда наступит время сказать ему о «смерти» жены, он не допустит мысли о моём непосредственном вмешательстве.

— Ясно… — Маша громко вздохнула.

А я бегло посмотрел на неё, заметив, как она блуждает внимательным взглядом. Даже неловко стало от столь пристального изучения, ведь не знаю, о чём думает. Примеряет на меня образ Грома? Пытается представить, как я бился на ринге? Или как летел с высоты девятьсот метров и почти попрощался с жизнью?

— Продолжим? — снова взглянул в её сторону, затянувшееся молчание напрягает.

— Давай… — Маша кивнула, а губы тронула лёгкая улыбка — такой жест, как бальзам на душу, тягучим мёдом льётся. — Мы едем к твоим родным… э-э… Они не будут против? Как отнесутся к нежданной гостье?

— Нет, мои родители радушные люди.

— И кем представишь меня? — логичный вопрос. Хотел бы назвать своей женщиной прилюдно, только пока это невозможно, хотя мысленно никто не запретит так считать.

— Всё просто: представлю той, кому требуется защита и помощь, — в приватной беседе с отцом, конечно, расскажу подробнее, как есть. Он должен понять и поддержать.

— Ты… Женат? — уже осторожнее спрашивает.

— Ни жены, ни детей, — лишь собираюсь создать семью — с Машей, разумеется.

— Исповедуешь ислам? — наверное, этого вопроса больше всего опасался, но предполагал услышать. Ну как, опасался, скорее — беспокоюсь, что могут возникнуть некоторые проблемы из-за культурных и религиозных различий. Одно дело огромная многоконфессиональная страна, и совсем другое — конкретный регион, где придётся соблюдать определённые правила поведения.

— Исповедуешь — громко сказано, да, я мусульманин, только это не имеет никакого значения, — не хочу развивать тему религии. Мне кажется, что для Маши это станет серьёзным препятствием, хотя… как знать…

— Разве? Я же понятия не имею, как себя вести, а если что-то сделаю не то… — она права. Но сейчас произнести фразу «ты тоже станет частью этой веры» — не могу. Заранее не хочу пугать. Потом, когда свыкнется — будет проще принять.

— Научишься, это несложно, — выдавил из себя через силу, чувствуя, как начинаю раздражаться.

— Долго я там буду? — Маше хватило такта не продолжать.

— Как получится… — ответил, а мысленно добавил: «Навсегда!».

4.1

Ева-Мария

Настроение Руслана резко изменилось… Но ведь сам предложил поговорить, познакомиться, а стоило затронуть религию — закрылся и как будто даже разозлился. Интересно почему? Запрещённая тема? Хотя своим вопросом не хотела задеть или оскорбить… Наоборот: спросила, чтобы заранее подготовиться и никого не ставить в неудобное положение, когда окажемся на месте.