Шрифт:
Что же делать?
А еще… Еще у боженьки отличное чувство юмора.
Я молила о метеорите или даже о саранче, а на голову свалился Он – свидетель моего позора, озабоченный нахал и одновременно мужчина-мечта…
Глава 5
Я снова отхлебнула ромашковый чай, нервная система отозвалась лишь тиком. Эх, была не была!
Я открыла холодильник, достала коньяк и щедро плеснула в чай. Для успокоения и храбрости!
За целый я практически ничего не съела, поэтому ромашковый чай с капелькой коньяка…
С капелькой? Сомнительно…
Ладно, с несколькими капельками…
Черт побери, буду честна: чай с рюмашкой коньяка подействовал благоприятно.
Напиток разлился приятным, уютным теплом по моему пищеводу и мягко улегся в желудке. Желая повторить лечебные процедуры, я снова заварила себе напиток по прошлому рецепту, добавила успокоительных капель и отпила.
Я снова и снова прокручивала в голове визит Мясника и все, что произошло потом. О Якубе я тоже думала, но не приняла всерьез его уверенное заявление о том, что он «решит мои проблемы».
Возможно, он накостылял Мяснику и заставил его отступить, убежать, поджав хвосты вместе с шакальей братией.
Но!
Это лишь означало, что Мясник вернется и спросит моральный ущерб с меня, а я… Совсем одна, без защиты. Не поддаваться же обаятельному и сексуальному нахалу. Почему-то я не верила, что он будет меня защищать. Скорее, это была разовая акция. Демонстрация силы!
Возможно, потрахаться он не против…
Но неужели станет рассчитываться по долгам моего мужа и встревать в проблемы с криминалом.
Иначе говоря, выводы я сделала самые неутешительные, и зарыдала в голос.
Бабушка Костика, моего мужа, похрапывала в спальне, как трактор. Ее крепкий сон было ничем не потревожить!
Боюсь, мне такая роскошь не будет доступна еще ближайшие несколько лет. Последние полтора года, которые я провела под пристальным вниманием и давлением Мясникова, были почти бессонными. Я спала мало и урывками, о крепком здоровом сне можно было только мечтать!
Как только Мясников возник в моей жизни, я всегда боялась чего-то такого. Боялась, что с меня потребуют отработку в мужской компании. Именно это и приключилось.
Разозленный Мясник…
Боже!
Я задрожала.
Нужно что-то решать. Немедленно!
Но как?
Денег у меня нет, работы тоже нет.
Божечки, я даже просто сбежать не могу, потому что у меня на руках больная бабулька, страдающая старческой деменцией, едва ходящая. Как бы это ни прозвучало кошмарно, но именно бабушка была основной проблемой. Иначе я бы давно попыталась скрыться.
Черт побери, мне просто жизненно необходимо было скрыться.
Проклиная все на свете, кляня себя последними словами, я встала, взяла телефон и набрала номер школьной приятельницы.
Гореть мне в аду, но бабушку придется отправить в дом престарелых.
– Оль?
– Привет, Мия. Как дела? – зевнула.
– Я тебя разбудила?
– После суток в диспетчерской отоспаться не могу.
– Я по делу, надолго не задержу. Твоя тетка еще занимается домом престарелых?
– Да, а что? Неужели ты решила бабку сплавить? Наконец-то!
– Оль, я это делаю от безвыходности. Есть места?
– Ты же знаешь, дом всегда переполнен. Очереди. Но тетка придерживала одно-два места на такой случай. Разместить можно, но не общих условиях. Официально, мест нет, поэтому деньги прямо в личную кассу тетки. Дороже обойдется! – назвала сумму.
– Я согласна. Только мне срочно надо! Прямо с утра чтобы бабушку разместили. Хозяйка потребовала квартиру освободить, – объяснила, не вдаваясь в подробности.
– Докинешь за срочность? Можем сами откуда надо забрать.
Я вздохнула, но согласилась. Мои накопления на «самый черный из всех черных дней» грозили растаять совершенно без всякого следа! После того, как размещу бабушку, у меня на руках копейки останутся.
Или нет… Хозяйка квартиры еще должна вернуть так называемый «депозит» за сохранность квартиры, который взымала в начале. Но вернет ли, вот большой вопрос. Она же считает, что бабушка ей всю квартиру провоняла.
Ладно, с этим разберусь уже завтра, а сейчас надо договориться! Мы обсудили детали, я пообещала, что деньги будут. Кажется, все, одна проблема решена, нужно только вещи Ольги Петровны сложить в сумки. Но вдруг подружка выдала:
– Мия, как посредник, я тоже свой интерес хочу.
– Сколько, Оль? – я даже возмущаться не стала.
– Дело не в деньгах.
– А что же ты хочешь?
– Сережки. Гранатовые, – уточнила подруга.
В горле встал горький ком! Олька была неплохой девчонкой, но в некоторые моменты она демонстрировала мелочность и злопамятство, как сейчас.