Шрифт:
Внезапно меня словно осенило. Не факт, что сработает, но была не была!
– Ты поступил очень благородно, избавив меня от долгов козла-мужа! – сказала я осторожно. – Ты будто готов на многое…
– Очень готов, если ты меня порадуешь и станешь моей маленькой девочкой, будешь жить припеваючи!
– Свидание идеальное, но кое-чего не хватает! – вздохнула я огорченно.
Баранович осмотрел меня пристально.
– Чего же? – спросил часто дыша.
– Сережки не те! У меня были гранатовые, достались от мамы и дороги мне как память.
– И где же они?
– Долго объяснять, подружка их у меня обманом выманила. Если бы я получила эти сережки…
– Получишь! Подружка тебе их вернет.
– Наверное, это будет еще не скоро.
– С чего такая уверенность? – насупился Баранович.
– Мне кажется, лимит чудес на сегодня для меня исчерпан. Мамины сережки, очень дороги, как память. Ох, не будем о грустном! – шмыгнула носом.
– Сережки, значит. Не веришь, что найду?
– Думаю, не получится.
– Получится, – заверил меня мужчина.
– Мда? – спросила с сомнением.
– Не веришь, что ли?
– Наверное, за годы неудачного брака разучилась верить мужчинам на слово! Уверен, ты, как человек, который тоже разочаровался однажды, должен меня понять.
– Будут у тебя сережки! – пообещал Баранович. – Кто там твою подруг приметил? – спросил, достав мобильник. – Сейчас все будет, а потом… Баранович переместил руку на мою попу. – Будешь танцевать для меня этим вечером! В сережках и розовых трусиках. Еще гольфики белые, – добавил он и принялся звонить, на матах объясняя, как важно найти прямо сейчас эти сережки!
Через несколько минут Барановичу перезвонили.
– Подружка твоя бзднула, что сережки выкинула в мусорный бак возле дома.
– То есть сережки прямо сейчас ищут?
– Найдут, будь уверена. Каждый миллиметр обыщут.
– Очень хотелось бы это увидеть!
– Поехали! – с щедрым видом предложил Баранович и взял меня под локоток.
Вернее, приковал к себе, словно кандалами!
Баранович усадил на переднее сиденье агрессивного хаммера и шмякнул свою волосатую лапу на мое колено.
Ситуация – отстой, но я получила малюсенькую отсрочку и принялась молиться о чуде.
Может быть, удастся улизнуть как-то? Отвлечь внимание?
В салоне играла музыка из прошлого, Баранович отвешивал сомнительные комплименты. Чтобы не молчать, я рассказывала ему все, что знала о наших одноклассниках и постоянно вспоминала школьные моменты, чтобы он слишком нагло не трогал меня за ноги, но рука мужика уже проникла под сарафан и клеймила мое бедро прикосновениями.
– В мусорке уже копошатся, скоро найдут твои сережки… - -заверил меня Баранович.
Я уныло посмотрела в сторону мусорных баков, в которых действительно копошились два мужика внушительной комплекции!
Плохи мои дела…
Очень плохи.
Машина медленно подъезжала к парковке.
Нам навстречу ехал другой внедорожник. Проезд узкий – двум авто никак не развернуться, один должен уступить.
Безысходность накатила на меня волной, слезы закипели на глазах.
Наверное, из-за них я ничего не разглядела – ни водителя, ни пассажира на переднем сиденье внедорожника, который уверенно продолжал ехать прямо на нас!
– Куда прешь, мудила?! – разозлился Баранович, взмахнув рукой. – Отъезжай, баран!
Но вместо этого внедорожник ускорился, а причина такого поведения была простой и одновременно самой невероятной из всех, что могли прийти мне в голову!
Глава 16
Якуб
– Почти приехали! – сказал я.
Невольно скосил взгляд в зеркало заднего вида и заметил, как в то же зеркало пялился мой брат-близнец. Пялился и прихорашивался!
Прихорашивался, нах!
Как еще понять эти его поглаживания волос, бороды и тщательное протирание влажной салфеткой содержимого своего носа.
– Не поможет! – не выдержал я. – У тебя нос распух от удара, стал похож на картофелину переваренную.
– У тебя вообще на носу – слива, но кто напоминает? – хмыкнул брат и забросил в рот две подушечки жвачки.
В воздухе салона запахло клубничной жвачкой.
Все мои нервы натянулись струной, зазвенели, а как зачесались кулаки – словами не передать! Этот кровожадный зуд надо было почувствовать на себе, чтобы понять мое состояние, близкое к бешенству.