Я ухмыльнулся, поднес трусики к своему носу и шумно втянул запах ее тела.

Мия покраснела, как спелая помидорка, заерзала интенсивнее, сводя бедра. Но это не удалось, она лишь крепче вжалась в меня бедрами и промежностью.

– Еще ты охуеть какая мокрая под этими трусиками! – выдал хрипло и провел влажным кусочком ткани по щеке Мии. – Чувствуешь?

– Хватит меня пачкать! – засмущалась.

– Даже не начинал пачкать! – швырнул трусики на сиденье. – Так что вопрос стоит в другом… На кого ты еще так течешь их тех, кто жаждал за тебя заплатить, а?

– Ты все свел к моей испорченности?! – ахнула изумленно.

– Плохая Пчелка, очень-очень Плохая. Но сегодня ты порадуешь дядю Якуба и порадуешься сама!

*** Мия ***

Наверное, когда я попала в беду, я надеялась, что Якуб меня вызволит. Мысленно не произносила его имени, но сердцем ждала именно его появления.

Когда это случилось, теперь я просто не могла контролировать собственное тело и реакции на этого мужчину.

Наглый, самовлюбленный мудак! Но мудак роскошный, сексуальный…

Мне хотелось покусать его, побить хорошенько за то, что он так плох и одновременно с этим настолько хорош! Покусать, а потом запрыгнуть на его мощное тело с разбега, обхватить бедра-колонны своими коленями, прижаться всем телом и никогда-никогда не отпускать!

Разве можно одновременно так раздражать и восхищать и…

Возбуждать!

Он, правда, меня возбуждает.

Под панцирем истерики, которая едва не вырвалась наружу, под плотным налетом страха, сомнений и привычки справляться самой, за броней решимости не подпускать к себе никого из мужчин находится местечко для него – моя ахиллесова пята и персональный ад.

Он желанен многими, красив по-суровому, зрел и преступно горяч.

Выдает пошлость за пошлостью, но тело сладко сжимается, а стенки влагалища вибрируют от предвкушения.

Каждое прикосновение – как откровение.

Даже когда его палец просто ведет от бедра до колена, обрисовывая чашечку по кругу, мне кажется, он совершает что-то непристойное.

Его взгляд прикован к развилке между моих ног.

Напряженные складки и клитор молят о прикосновении, и я ощущаю, как его голодный взгляд скользит по мне.

Еще больше заставляет желать Его!

Якуб обнял меня крепче. Большие ладони заскользили по телу и по спине, согревая, прогоняя пики мурашек страха и заселяя вместо них – острое предвкушение и жажду близости.

Часть меня хотела бы рассказать ему все-все-все, открыться так, как раньше ни перед кем не открывалась.

Но разум еще шепчет из последних сил: «Беги! Беги, пока можешь!»

Но я уже не могу…

И не хочу.

Как я могу сбежать сейчас, когда его толстый, длинный палец медленно крадется по внутренней стороне бедра, заставляя тело пылать и жаждать большего.

Якуб уверенно провел пальцем по бедру, скользнул дальше и немного погладил меня между ног, коснувшись напряженных складочек.

Всего лишь одно-два прикосновения, но я закричала, вцепившись в его плечи пальцами, когда он трогал меня там.

Между ног.

Где все горело.

Где все текло.

Ужасно сильно…

Если он снимет меня со своих бедер, то увидит, какой липкой и мокрой стала ткань его темных джинсов от моих соков.

– Чувствуешь, какая ты мокрая?

Его губы скользнули по шее и приблизились к мочке уха, задевая ее немного.

Мучительно усиливая пытку.

– Мокрая для моего члена…

Спина выгнулась дугой.

– Мокрая для меня…

Мурлыкающий шепот в ушко.

Еще одна порция беспроигрышного соблазнения.

– Хочешь его?

Якуб перехватил мою ладонь и опустил на свою ширинку.

– Я вытрахаю тебя сначала в машине. Просто разочек проедусь по тебе изнутри, раскатаю по стволу ласково… – пообещал он. – А потом мы продолжим дома. На столе. На комоде. На полу. На кровати. У окна… Я буду брать и брать тебя до тех пор, пока ты не выдоишь мои яйца досуха, но и после всего я заставлю тебя трястись от желания и почти дам кончить.

– П-п-п-почти? – пробормотала, не понимая, как еще мой язык способен двигаться и выдавать звуки.

– Почти дам, – согласился. – Чтобы ты желала меня. И брала под самый корень, изнывая от нетерпения. Принимала меня всюду… – крепче сжал задницу. – А теперь покажи! – потребовал он.

– Что?

– Покажи, как ты любишь играться со своей киской! – ухмыльнулся он. – Покажи, как ты это делаешь одна…

Якуб настойчиво разместил мои пальчики на половых губках и надавил… полыхающим взглядом и требовательным голосом: