– Ты моей совести дискомфорт доставишь, если останешься на свой первый отпуск в бараке. Садись, приглашаю, - приказным тоном указал Дэниел.

– Куда едем хоть? – усаживаясь позади, спросил парень. Он прекрасно помнил, что если Пилот заговорил таким тоном, перечить ему становилось бесполезно.

– Пятью этажами выше, - бросил через плечо Дэниел и рванул на себя гашетку.

Осмыслив слова друга, Майрис удивился второй раз за время отпуска.

Двери лифта разъехались в стороны, и Дэниел широким жестом предложил Майрису пройти. Парень помялся на пороге, проглотил свое восторженное удивление и только затем решился зайти в обиталище друга.

Квартира Дэниела представляла собой одну большую полукруглую комнату с выходом на лоджию и кухню. Посреди комнаты на небольшом подиуме располагался темно-серый диван с круглым стеклянным столиком. Вдоль стен тянулись открытые полки с книгами и шкафы. Лишь один бар имел натуральный оттенок красного дерева и гордо стоял рядом с дверью на лоджию. В остальном все было белое, светло-серое, и блестящее глянцевым пластиком.

Пройдя к окну, Дэниел вывел замысловатый символ пальцем по стеклу и тут же прозрачные панели отъехали в стороны, пропуская свежий ветер в квартиру, вздымая легкие белые шторы. Майрис не спрашивал, откуда у Пилота такая квартира. Вопрос прозвучал бы неприлично, да и не принято было в современном обществе интересоваться кошельками других. К тому же сам Дэниел вскоре по-хозяйски запричитал, исследуя холодильный отсек на кухне.

– …нет, нет. Такую вещь я готовить не буду. Эту тоже. Разогреть сухой паёк? Майрис? Ай, ладно. Обойдемся. Закажу свежего на первый раз.

И, захлопнув дверцу, без промедления почти метнулся к встроенному планшету на стене, рядом с лифтовыми дверцами.

– Алло, Мариша? Пусть привезут мне что-нибудь вроде котлет, зелени и жареного картофеля? Страсть как по отраве соскучился… Ага! По ней самой. Буду благодарен. Спасибо!

Планшет пикнул и отключился, а Дэниел вернулся на кухню, взял из подвесного шкафа два больших бокала и насыпал в них горсть льда из холодильника. После чего направился к бару в большой комнате, извлек из него стеклянную бутыль с янтарным напитком и разлил на треть в бокалы.

– Я боюсь, что не осилю крепкое, - запротестовал Майрис, наблюдая за всем этим нехитрым приготовлением.

– Осилишь!
– твердо протянул Дэниел, доверху наполняя бокалы газировкой из жестяных банок с надписью «Доктор Пепс».
– Вот такое оцени.

Майрис неохотно взял прохладный бокал с трескающимися кусочками льда, сделал маленький глоток, и, с удивлением для себя, оценил вкус и блаженно улыбнулся.

– А ты говоришь «не осилю», - передразнил его Дэниел, взбалтывая содержимое своего бокала.
– Устраивайся. Скоро принесут ужин.

Еду, и правда, доставили буквально через пять минут. Горячую, в специальных серебристых контейнерах, пахнущую родными ароматами. Без примесей химии и запаха старой, маслянистой воды. Так что молодые Пилоты с удовольствием уплели ее в считанные минуты. После чего Дэниел спустил опустевшие контейнеры в мусорный отсек и обновил себе напиток.

Наевшись до отвала и скрасив время спиртным, Майрис почувствовал, как его разморило. По организму растеклось приятное тепло, в голове начинало ненавязчиво шуметь. Парень откинулся на диване и понял, что впервые за долгое время ощущает себя поистине хорошо. Не столько комфортно и уютно, сколько спокойно. Вдалеке от опасностей и войны, надежно спрятанный от любых нежелательных гостей в Полисе. Это было просто чудесное ощущение, когда не надо было быть готовым куда-то бежать, рисковать жизнью и думать над тем, кто прав в этой пассивной войне.

Так они просидели с Дэниелом на диване, до вечера, обсуждая первый за службу отпуск Майриса, вспоминая как изменился Полис за последние полгода. Не обошли стороной и тему войны с кваари. Оба Пилота пришли к мнению, что здесь, в городах люди и знать не знают толком о ситуации на границе, а все новостные каналы успешно и бесстыдно скрашивают информацию, чтобы не пугать мирных жителей. Так телевидение и было ими названо - сволочным. Следующим под горячую руку попал Сенат со своей политикой вечного перемирия. Затем военная промышленность, которая, по словам Сената, работает круглые сутки, и все равно не успевает штамповать на человечество столько оружия, сколько нужно. После чего разговор парней перетек в жаркий спор, и Дэниел даже принялся выписывать расчеты маркером по своему стеклянному столу, чтобы доказать Майрису, что количество производимого оружия и самолетов больше числа погибших Пилотов. Даже по данным Баз. И даже по внутренним неафишируемым спискам. По мнению Дэниела, большинство техники просто исчезало, покидая станок. Следующим и очевидным неприятелем были признаны кваари и тут Пилоты вновь сошли во мнениях. Припомнили даже пехоту, которая, по мнению обоих, была малочисленна и лишь копила жиры за спиной авиации, поближе к Полисам. Майрис спросил было у «всезнающего» друга про странного парня, попавшегося им на пути во время побега, но Дэниел был осведомлен не больше. На том его и забыли.

Лишь ближе к ночи, по третьему разу сменив бокалы, парни перебрались на лоджию, где Дэниел пообещал показать Майрису «обалденный видок». Выйдя из комнаты, Майрис присвистнул от восторга и едва не споткнулся о сваленные на полу вещи. Но все же пробрался к перилам, встал рядом с Дэниелом и обвел взглядом Полис.

А тот заиграл новыми красками. Вспыхнули вечерние неоновые вывески, средний и нижний уровни загорелись желтым искусственным светом. Габаритные огни автомобилей слились в сплошные алые ленты, а небоскребы выпустили в небо столбы белых прожекторов.

– Красиво у тебя тут, - вдыхая свежий незадымленный воздух, сказал Майрис.

– Да уж, - расслабленно протянул Дэниел. – Родители постарались в свое время.

– А кем они были? – решился спросить парень.

– Отец – Пилот. Мать – хорошая портниха, - без тени тайны ответил Дэниел, прихлебывая из бокала.

– И это все на состояние отца?

– Ага. Он нас сюда поднял. Хороший был Пилот. Прошел первую волну атаки. Долго держал оборону, но... И его настигли.

– Соболезную, - поник Майрис.