– В Вас влюблена только Тамара Ивановна из Отдела закупок, и то у неё катаракта, она не избирательна. – отвечаю в тон ему и поднимаюсь на ноги. Никогда не умела сидеть на одном месте. У меня шило в попе с детства, всегда хочется движения и событий.

– Никак не могу понять, на каком моменте я тебя распустил до такой степени? Язык как жало! – усмехается начальник. В нашем общении появились нотки фривольности. Они конечно же придавали остроты в общение, и может быть при других обстоятельствах мне это доставляло бы удовольствие… Но будучи замужем весь этот флирт мне был неинтересен. – Вернемся, буду перевоспитывать.

Последнее звучит как-то двусмысленно, но я ничего не отвечаю мужчине. Хотя очень зудит, с удовольствием подсветила бы ему, что я никогда больше не буду с ним работать. Когда вернемся, переведёмся в другой отдел, пусть без меня управляет своими холопами.

Нашёлся тут барин. Даже прощения не попросил за то, что мы попали

В дверь вежливо постучались и потом внутрь вошла всё та же неприятная бабка, от взгляда которой по коже пробежал неприятный озноб. Захотелось спрятаться под одеяло, лишь бы ведьма не смотрела на меня. Для подстраховки я спрятала руки за спину и скрестила пальцы. Бабушка говорила, что это спасает от сглаза.

– Арслан приглашает Вас на обед. – её противным голосом можно было в концлагере пытать заключенных. – И чтобы Вы могли достойно показаться мужчинам на глаза, вот вам новое платье.

За одежду я была благодарна. Платье моё было уже всё в дырах и светить прелестями уже всем на обозрение не хотелось. Если бы мне передали еще новое нижнее белье, я бы вообще расцвела в благодарности. Светить трусами я перед Боссом не собиралась.

Молча приняв платье, я пошла переодеваться. Для меня подобрали сдержанное шелковое платье кораллового цвета в пол. Оно закрывало все интересные части тела, подчеркивая талию и делая меня даже визуально стройнее. Да и цвет подходил мне.

– Я готова. – не желая сидеть на одном месте, я была согласна на что угодно. Лишь бы выбраться из заточения с маленькой квадратурой и такой опасной близостью к Боссом.

Пётр Всеволодович успел натянуть новенькую футболку белого цвета, просвечивающуюся и открывающую вид на рельефный живот и подтянутую грудь с коричневыми сосками.

Интересно, когда он успевает заниматься спортом, ночуя на работе?

– Тебе не идет. – качает разочаровано головой Босс. – Ходишь вечно в балахонах, устрашающих тебя. Вроде ничего такая, симпатичная и посмотреть есть на что, даже потрогать есть за что. А в таких вот нарядах, как тумбочка…

Задыхаюсь от негодования. Глазами даже начинаю искать, чем можно ударить нахала. Он совсем уже осатанел?

Поджимаю губы и толкаю его. Хочется сделать больно подлецу, чтобы стереть с его лица ухмылку и заставить говорить со мной уважительно, как прежде. Не понимаю, какая муха его укусила.

Мужчина начинает смеяться, начинаюсь злиться еще больше. Не выдерживаю и начинаю молотить руками по каменному торсу, обжигая кожу на ладонях. Становится больно. А хмырю хоть бы хны. Ему всё не по чём. Только хохочет громче.

Падла Всеволодович!!!

– Вы вообще, как себе позволяете со мной так разговаривать? – истерю я, молотя по своему начальнику как по боксерской груше, снимая накопивший стресс. – Я Вам цацка Ваша? Мы в этой передряге из-за вашего прошлого, а мне расхлебывай. Сделаете что-то не так, а мне расхлебывай за Вас! Вот постоянно так, эгоист Вы, Пётр! – мужчина перехватывает мои руки с алыми ладонями после хлопков. – Еще и хамите, вульгар…ни..

Босс вгрызается в мои губы, засасывая с силой, просовывая свой язык мне в рот и начиная агрессивно ласкать нёбо. Мужчина берет мою крепость штурмом, растапливая накопившуюся злость. До сих пор не понимаю, как ему удается управлять моими эмоциями!

Я так проникаюсь поцелуем, что не замечаю, как его нахальные руки спускаются по спине на ягодицы.

Его поцелуи по вкусу напоминают пряную вишню. Запретный плод. Сладкий и недосягаемый.

Меня накрывает с головой напористый вихрь, унося в абсолютное блаженство. Как же сладко. Приятно. Головокружительно.

Неужели так бывает?

Остро. Горячо. До дрожи в коленях.

Его руки сминают мои ягодицы, приподнимают легкую ткань платья, оставляя заломы. Пётр Всеволодович нетерпеливо хочет забраться под юбку. Его неуклюжие попытки разобраться с платьем, выводят меня из транса, давая брешь в коконе забытья и заставляя очнуться.

Открываю глаза. Широко распахиваю их и сталкиваюсь с зелеными блюдцами Баженова, прожигающими и задевающими чувствительные струны внутри меня. Вздрагиваю, как загипнотизированная смотрю в них, разглядывая свое отражение.

В руках мужчины я напоминаю похабную сучку в период течки.

Становится жутко стыдно перед Артёмом. Я пытаюсь оттолкнуть Босса от себя и вытолкнуть его изворотливый язык из моего рта. Но Пётр Всеволодович настойчиво удерживает меня рядом с собой. Его руки покоятся на моей попе, по-свойски обжигая.