Розовая устрица

Аннотация

Прошлое порой скрывает не только твои тайны, но и тебя саму. Оно может уничтожить твою жизнь, а может протянуть руку помощи заблудшей овечке. Вопрос в том, достаточно ли в тебе смелости, чтобы узнать, к чему это приведет.

Терзаемая затяжной меланхолией Лия прибывает на тихий морской курорт в попытке отыскать душевное умиротворение. Её жизнь давно была правильной, длительные отношения с Максом не приносили никакого дискомфорта, но и счастья, пожалуй, тоже.

Случайная встреча с бывшей подругой Кирой отрезвляет её: всё это время спасение пряталось в прошлом, от которого она поспешно сбежала много лет назад. Их по-прежнему немыслимо тянуло друг к другу, и сопротивляться этой порочной жажде не было никакого желания, однако Кира оказалась замужем за тем самым парнем, который когда-то затянул их обеих в любовный треугольник, и он, кажется, не отказался от этой идеи, да и подруга всячески этому потворствует. Но готова ли Лия на этот шаг?

Глава 1. Жестокая игра Меланхолия была ко мне невыносимо беспощадна, особенно в последний мучительный месяц. Она пожирала краски, душу и свободное дыхание, нашептывая мерзкие мысли. Надежды на летнее солнце, которое должно было вытравить из меня это дурное настроение, не оправдались. Я ехала в машине, подставив лицо горячему воздуху с ароматом степной полыни, врывающемуся в открытое окно. Изредка поглядывала на Макса за рулем, который не разделял моей идеи отключить климат-контроль, дабы насладиться густыми знойными ароматами прибрежной растительности. Я же хваталась за любой шанс почувствовать хотя бы скудный призрак удовольствия и позитивных эмоций. Мы уже подъезжали к заливу, серебрящемуся от полуденного солнца, на берегу которого стройной полосой расположились частные мини-гостиницы и гостевые дома. Каждый домик отличался оригинальным архитектурным стилем, оформлением двориков и названием, образуя пестрые узкие улочки, неизменно ведущие к ухоженной тихой набережной. В одной из гостиниц нас уже ждал номер и друзья моего парня: Ваня и Оля – молодая семейная пара. Они были неплохими ребятами, однако я предпочла бы провести этот отдых только вдвоем, а то и вовсе в одиночестве. Меня удручала даже мысль о том, что придется из вежливости с кем-то общаться, но Макса тоже можно было понять: в последнее время со мной даже поговорить было проблематично, я не проявляла интереса к окружающим событиям, безразлично принимая неинтересную действительность, раздражаясь от чрезмерно навязчивых попыток завязать со мной диалог. Ему определенно был необходим друг, чтобы пережить этот отпуск, поэтому я смирилась. Вот бы еще понять, где мне самой искать спасения. Вечером меня вытащили в караоке-бар. Выбор увеселительных заведений на заливе был невелик: единственный супермаркет и бар-ресторан находились в здании одного относительно крупного отеля «Ундина». Несколько ночей в неделю здесь проходили вечера караоке. Невысокая полукруглая деревянная сцена так и манила любителей покричать в несчастный микрофон. Стоило отдать должное профессионализму местного звукооператора и качеству дорогой аппаратуры, отчего даже самые несносные стенания полупьяных посетителей несильно раздражали остальных гостей. В помещении царила приятная интимная атмосфера: приглушенные светильники на столиках и тусклые гирлянды на пальмах в горшках позволяли спрятать в полутьме своё паршивое расположение духа. – Лия, ты слышишь меня? – наклонился ко мне Макс. – Что тебе заказать в баре? – Как обычно – белую сангрию, – устало улыбнулась я, силясь изобразить радость. – А мне космополитен, – бодро отозвалась Оля. Мужчины ушли на бар делать заказ, а я с какой-то завистью посмотрела на Олю: она, кажется, неимоверно наслаждалась моментом, с упоением рассматривая обстановку и людей вокруг. Ей даже хватило энтузиазма нанести яркий вечерний макияж и выпрямить свои длинные рыжие волосы – удивительное количество жизненной энергии. Мне оставалось лишь недоумевать, откуда она черпает эти силы и беспечность, я же совершенно позабыла каково это быть счастливой и задорной, и уже казалось, что никогда этого не испытывала. Рассматривая Ванину жену, мне стало немного неловко и неудобно перед Максом – я действительно могла бы немного постараться и накраситься для него, но эта мысль даже не посетила мою дурную голову. Я всего лишь приняла душ после дороги, позволив волосам высохнуть привычными вьющимися завитками, нанесла на губы бальзам ягодного цвета и надела короткий вишневый сарафан с оголенными плечами. Я определённо не была главным страшилищем этого заведения, но выглядеть более празднично и ярко не помешало бы, всё-таки Макс с таким трудом выхватил этот отпуск, чтобы отвезти меня к морю. Ну вот, я снова начинаю винить себя за своё состояние и поведение. Бесконечное чувство вины – ещё один дрянной симптом этой душевной болезни. На столе передо мной поставили коктейль: большой бокал с белым вином, в котором плавали дольки яблока, персика, апельсина и лайма, украшенные веточкой свежего тимьяна. – Благодарю, – посмотрела на Макса, севшего рядом со мной. Он не изменял своим привычкам и заказал себе любимый виски со льдом. – Это тоже тебе, – протянул мне какую-то карточку и брошюру. – Что это? Меню? – Не совсем. При заказе трех коктейлей одна песня в караоке в подарок. – С каких пор двойной виски считается коктейлем? – ухмыльнулась я. – Чтобы не толпиться лишний раз у бара, я сразу заказал две сангрии и еще один виски, принесут через пятнадцать минут, ну и плюс заказ Оли. – Хитрец. Только вот я не уверена, что хочу сегодня петь. Да и вообще, может лучше уступить Оле? – протянула девушке каталог песен, надеясь избавиться от этого великодушного предложения. – Мне? Не за что! – испуганно замахала руками рыжая девица. – Мне медведь на ухо наступил, да и сцены я панически боюсь! – Вот видишь, Лия, не отвертишься, – засмеялся Макс. – Ты единственная из нас вокальный гуру, да к тому же я слишком давно не слышал твоего обворожительного сексуального голоса. – Музыкальная школа – это еще не гуру, – буркнула я, осознавая, что выдумывание дальнейших отговорок не возымеет никакого эффекта. – Это не отменяет того, что ты прекрасно поёшь. Прошу, ради меня, я хочу, чтобы весь ресторан видел какая у меня талантливая и красивая девушка. Выбери песню под настроение, если нет желания задорно выплясывать на сцене. Я не тороплю, вначале выпей коктейль, – мужчина нежно сжал мою ладонь, ласково заглядывая в глаза. – Думаешь, что после сангрии я буду сговорчивей? – я игриво потянулась к коктейльной трубочке. – Я в этом уверен, – подмигнул Макс. Я нарочито медленно пила сладкое вино, оттягивая своё выступление. Ребята активно общались, пока я прятала взгляд в песенном каталоге, будто ничего на свете не было интересней. На столе уже давно появился второй напиток, в этот раз с пучком ароматной мяты, и я, наконец, решилась. Отставила в сторону пустой бокал и встала. Нужно просто спеть, а потом вернуться на место и увидеть довольную улыбку своего парня. Это не сложно, необходимо сделать над собой усилие и заглушить эту серую тоску внутри себя, дабы порадовать близкого человека. – О-о-о, сейчас будет фурор, – донесся в спину комментарий Макса. – Здравствуйте, – протянула карточку звукооператору. – Можно спеть? – Нужно, – приветливо улыбнулся молодой мужчина. – Вам подсказать или вы уже определились? – Определилась. Крис Исаак – Wicked Game. – Чудесный выбор, лучший за сегодня, – искренне обрадовался тот. – Проходите на сцену. – Уже? – Да, очереди нет, прошу, – мужчина указал на две небольшие ступеньки, ведущие на компактный деревянный помост. Я несмело приблизилась к стойке микрофона и отрегулировала её, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Загорелся мягкий свет напольного софита, и знакомый музыкальный ритм с гитарными переливами разлился по помещению. Большой экран на противоположной стене подсказывал мне слова песни, но я в этом не нуждалась. Опустив глаза на микрофон, я приблизила к нему губы и начала петь, погружаясь в какой-то транс. Прикрыла веки, наслаждаясь каждой фразой, доставая нечто из своей души и вкладывая эти чувства в столь глубокую и такую близкую мне песню. Да, мой мир был в огне, и я жаждала сладкого спасения, о котором оставалось лишь мечтать, не понимая даже сути и образа этого желания. На последнем куплете я все же подняла взгляд на зал, чтобы убедиться, что никому кроме Макса не было дела до моего скромного выступления. Однако меня слушали, многие прервали свои беседы и с легкими улыбками смотрели на сцену, одна немолодая пара даже танцевала. Это удивляло и радовало, всё же не все предпочитали глупые застольные песни. Не улыбалась лишь одна яркая блондинка в неоновом розовом топике, не отрывая от меня широко распахнутых карих глаз. Она сидела в трех шагах от сцены и всем своим видом выказывала немалое удивление и даже испуг. На её столике стояла белая сангрия. Меня прошиб холодный пот, я вцепилась двумя руками за микрофон и допела припев, смотря на эту знакомую незнакомку. Наши взгляды ухватились друг за друга и не желали отпускать. Всё вокруг погасло, исчезли люди и само пространство, были только мы и песня, которую я пела уже только для неё, для своей первой слушательницы, для своей первой… Нет, так не бывает! Откуда она здесь? Кира… Аплодисменты и восторженный свист Макса отрезвили меня. Я отошла от стойки микрофона, скрываясь от света софитов в полутьме ресторана. – Это было круто, – отметил звукооператор, когда я, пошатываясь, спустилась со сцены. – Не желаете спеть еще раз? За счет заведения. – Благодарю за комплимент, но на сегодня хватит, – скупо отозвалась я, чувствуя, как меня обнимает подбежавший Макс. – Шикарное исполнение, Лия! – поцеловал меня в щеку. – Ты всех поразила! Даже Ваня заслушался затаив дыхание, отчего получил нагоняй от Оли. – Я рада, что тебе понравилось. Мы вернулись за столик, и я припала ко второму коктейлю, гася приступ жажды и тревоги. Непокорные глаза то и дело соскальзывали в сторону Киры, убеждаясь, что она тоже продолжает смотреть на меня. Сколько прошло лет? Кажется, больше десяти. Стоит поздороваться с ней и перекинуться парой фраз, иначе вся эта ситуация выглядит крайне неадекватно, мы ведь не враги, просто больше не друзья, давно не друзья. – Вам передали бутылку шампанского, – надо мной наклонился официант, удерживая в руках ведерко со льдом с торчащей бутылкой розового Cristal. – Вы уверены? – несколько взволновано спросила я, понимая примерную стоимость данного вина родом прямиком из французского региона Шампань. – Абсолютно уверен. – Кто именно передал? – оглянулась по сторонам, рассчитывая, что даритель хотя бы помашет мне рукой. – Данного джентльмена сейчас нет в зале. Не переживайте, это искренний и безвозмездный комплимент Вашему выступлению. – Но я не могу… – Отказ не принимается, – отрезал официант и, наклонившись чуть ниже, прошептал: – Поверьте, он от этого нисколько не обеднеет и преследовать Вас не будет. Вам принести бокалы? – Не нужно, спасибо. Мужчина в белом фартуке кивнул и оставил ведерко на столе. – А вот и первые поклонники дают о себе знать, – Макс с деловым видом достал бутылку изо льда и принялся изучать маленькую наклейку на русском языке, совершенно не имея понятия, что держит в руках, как минимум, две свои зарплаты. – Гляди, уведут твою певицу, – подначивал Ваня. – Я всё контролирую, не волнуйся, – буркнул мой парень. – Наверняка какой-то очередной французский кисляк. Лия, тебе должно понравиться. – Должно, – я аккуратно забрала бутылку и поставила перед собой. – Послушай, я тут случайно увидела свою старую знакомую. Ты не расстроишься, если я отойду с ней поздороваться? – Вот эту знакомую? – Макс указал на Киру, стоящую прямо у нашего столика. – Не такая уж она и старая. Добрый вечер, старая знакомая. – Добрый, – пухлые губы девушки растянулись в улыбке. – Ребята, это Кира, моя…подруга детства, – поспешила представить худую спортивную блондинку. – А это Макс, Ваня и Оля. – Присаживайтесь, Кира, – предложил Максим. – Спасибо, но я пришла украсть у Вас свою…подругу детства. Мы давно не виделись, и было бы неплохо поболтать о своём, о девичьем. Лия, ты не откажешь мне в прогулке по набережной? – Прогулке? – опешила я, сама не понимая отчего. – Отличная идея, после второй сангрии тебе просто необходима прогулка, – подбодрил меня мой мужчина. Он прекрасно знал, насколько нелюдимой я стала в последние полгода и, кажется, был рад моему общению с относительно новым человеком. Давать заднюю было бы верхом неприличия, поэтому я встала, принимая приглашение Киры. – В таком случае, шампанское я забираю с собой, отметим встречу, – дерзко схватила золотистую бутылку. – Ах да, потом я сразу вернусь в гостиницу, звони, если потеряешь меня. – Вот это боевой настрой! Веди себя прилично, не утони в заливе, – иронично пролепетал Макс и махнул рукой. Утопление мне точно не грозило – ближайшие двести метров от берега глубина залива не превышала и метра. Поэтому здесь не было даже волн, зато была теплая прозрачная вода, мелкие рыбки, крабики и освежающий морской воздух. Мы вышли на пустынную набережную и направились по мощёной дорожке под светом невысоких фонарей. На горизонте тонкой золотисто-оранжевой полосой догорал поздний летний закат, подсвечивая водную гладь. Я сжимала в руке бутылку неприлично дорого шампанского, и знать не знала с чего начать нашу непринужденную беседу. Да и будет ли она непринужденной? – Ты по-прежнему отлично поёшь. Вернее сказать, даже лучше, чем я помню, – прервала тишину Кира. – И мурашки по телу так же разбегаются. – Просто у тебя слишком короткий топик, гляди не замерзни, – отшутилась я, ощущая сковывающую неловкость от её комплимента. – А ты по-прежнему любишь розовый цвет и белую сангрию. – Ты права, – блондинка посмотрела на свой яркий кроп-топ. – Вот только сангрию, как я успела заметить, люблю не только я одна. Помнишь, как мы её изобрели у меня на кухне? А через два года узнали, что это популярный испанский напиток и возмущались, что они украли у нас идею гениального коктейля. Конечно, в том возрасте в бары нас еще не пускали, откуда нам было знать. – Помню, – улыбнулась я, ловя себя на мысли, что это первая искренняя улыбка за этот вечер, если не за неделю. – Хорошее было время, хоть мы и были несносными дурехами. А я не сразу тебя узнала с этим цветом волос и каре. Тебе идет. – Спасибо. Сменила прическу года четыре назад и не пожалела, короткая стрижка – моё лучшее решение. Знаешь, а я вовсе не смотрела на сцену – там то и дело появлялись отчаянные аматоры вокального искусства, от которых я успела устать, как вдруг услышала знакомый голос. Смотрела и долго не могла поверить, что вот так вот ярко и внезапно ты появилась прямо передо мной и гадала, заметишь ли ты меня. – Какой вариант предпочла бы ты? – зачем-то спросила я. – Тот, который случился. – Тогда я спокойна. Предлагаю пойти на тот деревянный пирс и отметить нашу встречу! – повертела золотой бутылкой в руке. – Не жалко? Может лучше оставить его на особый случай? – По-твоему этот случай недостаточно особый? Встретиться в караоке-баре в отдаленном малоизвестном месте за десятки километров до ближайшего города? Нет, лично я требую официально признать этот случай особым! – театрально заявила я. – Официально признаю! – расхохоталась Кира. Мы прошли на причал, подсвечивая себе дорогу фонариками в смартфонах. В этом уединенном месте не было искусственного освещения, и если не знать, где именно оно находится, то ночью с набережной разглядеть данное невысокое сооружение было довольно непросто. Умостившись на край дощатого настила, мы единогласно стянули обувь, цепляя пальцами ног поверхность теплого залива. Кира вызвалась открыть шампанское, клятвенно пообещав не выбить мне пробкой глаз, и я ей доверилась. Негромкий хлопок оповестил об успешном завершении этой непростой миссии. – Первый глоток твой, Лия, как покорительницы сердца какого-то богача, умеющего делать тактичные и шикарные комплименты, – блондинка протянула мне бутылку, и я только сейчас поняла, что не догадалась взять хотя бы стаканчики. – Только вот не хватает таких же шикарных бокалов, – озвучила свою мысль. – Брось, это уже лишнее. Когда еще доведется пить Cristal из горла с босыми ногами на краю ночного пирса? Такая непозволительная свободолюбивая роскошь случается нечасто. Так что насладить моментом. – С этой точки зрения, бокалы, действительно, не нужны, – согласилась я и поднесла бутылку к губам, ощущая тонкий аромат розовых лепестков и свежих кислых цитрусов. Сделав несколько глотков, насладилась приятным ягодным послевкусием и минеральной свежестью от шалящих во рту пузырьков. Шампанское действительно оказалось достойным, оно чудесно дополняло солоноватый морской ветерок и водянистые солено-жасминовые ноты парфюма Киры, о чём я поспешила её уведомить. После сангрии даже небольшое количество более крепкого алкоголя ложилось на благодатную почву и волнующе кружило голову. – А мне понравились твои духи. Такой сочный бергамот и розовый перец с виноградной терпкостью, тоже, кстати, под стать шампанскому. Так что этим вечером идеально всё, – мягко и тихо пролепетала Кира, пристально смотря на меня. Было достаточно темно, чтобы наши взгляды и разговоры стали довольно откровенными. Запахи, слова и силуэты ощущались остро и притягательно. Тонкий серп молодого месяца, выплывший из-за черной линии горизонта, никак не мешал интимной уединённой обстановке, а лишь скромно её украшал. Смешные и яркие воспоминания из нашего совместного детства постепенно сменились разговорами о юношестве, о тех моментах, когда невинность в наших головах и телах трансформировалась в нечто новое и важное. Многое не нужно было озвучивать вслух, мы молчаливо помнили об этом, берегли и, возможно, стыдились. Мы всегда неприкрыто ревновали друг друга к подружкам, а потом и к любовникам. Объяснить эти чувства трудно и по сей день. Я помнила, как Кира рассказала мне, что больше не девочка, что прошлой ночью она поддалась любопытству, эротическому желанию и настойчивым ласкам своего взрослого парня. Вспыхнувшая во мне ярость и обида быстро улетучились, когда оказалось, что приятного в этом процессе было мало и что мужчины не особо заботятся о переживаниях девушки, когда у него стоит. Свой познавательный монолог Кира закончила тем, что не позволит мне испытать подобный глупый и болезненный опыт. Тогда я не особо поняла истинный смысл её заявления, но прочувствовала его на себе через год. В разгар лета её родители уехали на юг, и мы много времени проводили в её доме, гуляли допоздна, пили легкое вино, пекли пироги из свежих фруктов, и спали в одной широкой родительской кровати. В том возрасте у нас, конечно, были некоторые отношения с противоположным полом, но они никогда не могли заменить нам тепло, заботу, понимание и привязанность друг к другу. В такую вот летнюю ночь, когда наша жажда нежности и любви захлебнулась в буре юношеских гормонов, мы не могли больше сдерживать свои чувства и стремления. У меня не было первого мужчины – у меня была первая женщина, так уж вышло. Я никогда об этом не жалела и, как мне думается, это никак не повлияло на мою ориентацию. Кира всегда была единственной женщиной, к которой меня тянуло, и которая меня возбуждала. Была ли я такой же единственной для неё? В период нашей тесной дружбы, вероятно, была, а сейчас я практически ничего о ней не знала и не особо стремилась расспрашивать. Слишком прекрасна была эта летняя ночь для лишних разговоров. Мы лежали на прогретых за день досках причала и любовались звездами, вспоминая наши собственные созвездия, выдуманные неукротимой детской фантазией много лет назад. Рядом стояла допитая бутылка шампанского. – Ли, – назвала меня Кира забытым сокращенным именем, которое когда-то мне очень нравилось. – Что? – отозвалась я. – Можно тебе кое в чем признаться? – робко спросила девушка. – Если ты об этом не пожалеешь на трезвую голову, то можно, – спокойно ответила я, а у самой кровь запульсировала в висках. – Не так давно один человек задал мне интересный вопрос: если бы мне пришлось полностью потерять память, но осталось всего лишь одно воспоминание, каким бы оно было? Я, конечно, ответила какую-то тщательно продуманную версию, но первое воспоминание, которое вспыхнуло в моей памяти, было связана с тобой, и я никак не могла его озвучить. А вспомнила я, как мы, будучи еще, по сути, детьми, пробрались в заброшенный соседский двор и там учились целоваться. Была весна, сладко пахла цветущая сирень, а у тебя был вкус моего любимого чупа-чупса с колой. Кажется, тогда я была абсолютно счастлива, – Кира приподнялась и нависла надо мной, непонимающей, как реагировать на такое откровение. – Ты – моя Ли, моё лучшее воспоминание, и сейчас я понимаю, что ты всегда останешься такой, словно не было этих долгих лет без тебя, словно мы не повзрослели. – Что ты делаешь? – деликатно и томно поинтересовалась я, пока блондинка гладила мои волосы и наклонялась всё ниже. Та пропасть между нами, пустые долгие дни взрослой жизни остались где-то за пределами этого места. Нас немилосердно тянуло поддаться этому блаженному наваждению. – Хороших воспоминаний не бывает много, – усмехнулась Кира, и её горячие пухлые губы прикоснулись к моим. Звонок моего мобильного бесцеремонно пробился сквозь сладкое марево, и я распахнула глаза, отстраняясь от девушки, возвращаясь в пресную реальность. Вместе с тем нахлынуло скорое осознание произошедшего, наполнившее моё тело нервной дрожью. Я поспешила ответить Максу и пообещала быть в номере через пять минут. – Уже поздно, Кира. Меня ждут. – Да, – согласилась погрустневшая девушка и принялась обуваться, – нам пора…в эту жизнь. Мы вернулись на набережную, чувствуя себя неловко и растерянно. Попрощались скомкано и отчужденно, не решившись спросить номер телефона или адрес мини-отеля, не оставив друг другу ни одной зацепки или надежды на возможное продолжение нашего общения. Каждой казалось, что ей давно нет места в размеренной взрослой жизни своей бывшей подруги. И всё же – нам просто казалось. Страшно было думать иначе. Тогда я еще не подозревала, что совсем скоро в моём сердце отыщется местечко не только для Киры, но и для причины нашего давнего раздора. Глава 2. Розовая устрица Широкая песчаная полоса с редкими зарослями серебристых диких маслин отделяла наш тихий залив от моря, предоставляя возможность выбирать пляж под настроение и погоду. Сегодня по гостиничному городку прошел слух, что течение, наконец, принесло теплые воды, и мы, повинуясь стадному инстинкту, ринулись на морской берег. Ноги тонули в мягком чистом песке удивительно светлого оттенка. Море здесь было необыкновенным: чистейшую аквамариновую воду пронизывали солнечные лучи, рисуя на песчаном дне завораживающую солнечную сеточку. Смелые стаи мелких рыбок резвились в мелководье у самого берега, поблескивая драгоценной чешуей. Забавные раки-отшельники тянули свои раковины, бойко перебирая ножками, оставляя длинные пересекающиеся дорожки. Обилие цветных ракушек от разных моллюсков вдохновило меня на подводную охоту за лучшими экземплярами. Дома непременно создам какой-нибудь стильный коллаж для ванной комнаты. Сегодня я успела несколько раз поблагодарить себя за то, что не забыла маску и могла полноценно насладиться морским безмятежным царством. Стоило признать, что моя отчаянная увлеченность природой и отдыхом была, так или иначе, связана с событиями прошлой ночи. Всеми силами я изгоняла из своей головы мысли о Кире, убаюкивала в себе тоску и вспыхнувшее позабытое желание, мечты о новой встрече. Удивительней всего было то, что я не чувствовала себя виноватой перед своим парнем и не считала нужным в чем-либо признаваться и каяться. Оставалось только гадать, куда же подевалось моё вездесущее чувство вины, от которого я столь долго не могла избавиться. – Лия, – Макс отвлек меня от принятия солнечной ванны, – там случайно не твоя вчерашняя подруга загорает? Я сняла с лица темные солнечные очки и сощурилась, разглядывая отдыхающих. Не далее чем в пятнадцати метрах от нас смуглая блондинка в ярко-розовом купальнике лежала на соломенной подстилке и кому-то энергично махала. Я перевела взгляд на море, замечая высокого шатена стоящего на сапборде. Красивый мужчина медленно греб длинным желтым веслом, подплывая к кромке воды, словно морской бог. Паническое волнение и растерянность жаркой волной прошлись по моему телу. Они по-прежнему вместе. Почему же Кира не обмолвилась об этом? Почему вообще поцеловала меня, к чему были все эти девчачьи признания? Да, мы не говорили о настоящем, но Илья – наше общее прошлое, которое разорвало нашу дружбу в клочья. Значит, их связь действительно была сильна, а чувства были искренними. Всё, что между нами случилось – не ошибка, я должна была уйти, должна была разбить своё сердце, чтобы дать им возможность любить друг друга. Счастливого конца у любовных треугольников не бывает. По велению неведомой силы Илья повернул голову в мою сторону, будто ощутив чужой тревожный эмоциональный взгляд. Считаные секунды удивления отразились на его лице, а потом растворились в широкой улыбке, полной нежности и негаданной радости. Он отсалютовал мне веслом, подняв его над головой, чтобы я увидела его наверняка. Кира не оставила без внимания приветственные жесты своего мужчины, она встала с подстилки, высматривая знакомые лица, а заметив меня, нисколько не смутилась. Я стеснённо кивнула и неохотно помахала пальцами. Не хотелось никому портить отдых и ставить в неловкое положение. Что же это за место такое? Слишком много случайных встреч с прошлым. Мы столько лет прожили в одном городе и ни разу нигде не столкнулись, по крайней мере, мне так кажется. Приняв то болезненное решение, я исчезла сама и избавилась от любого возможного искушения: запретила себе заглядывать в их соцсети, свела на нет общение с общими знакомыми, погрузилась в начинающуюся университетскую жизнь. Излечилась ли я от этих чувств? Я была уверена в этом! Но нынешние события открыли мне истину: я совершенно не умею сжигать мосты, закрывать двери и переворачивать страницы. Тусклая, но от того не менее выматывающая тоска с тех пор стала моим постоянным спутником. – Ты его знаешь? – с особым интересом спросил Макс, приметив адресованное мне внимание. – Знаю. Он с Кирой. – Еще один друг детства? – Скорее юношества, – уточнила я, однако не стала разрушать его иллюзии на счет моей дружбы с Ильей. Дружба, конечно, была, но лишь одной из граней наших непростых взаимоотношений. – Ты не говорила, что у тебя намечается товарищеский слёт, – ухмыльнулся мужчина. – Поверь, для меня это такая же неожиданность. – А я рад, что тебе не придется общаться только с моими друзьями. Жизнь просто кричит тебе о том, что пора выбираться из своего кокона. Можем позвать их к нам. Я бы пообщался с людьми, которые знали тебя до меня. Или боишься, что выведаю какие-нибудь грязные секретики? – подтрунивал Макс, даже не догадываясь, как он близок к истине. – О, кажется, и звать никого не придется. Я бросила беспокойный взгляд на море: Илья греб вдоль берега в нашу сторону, продолжая смотреть на меня и кривить губы в неоднозначной предвкушающей улыбке. Моё дыхание ускорилось, обжигающие солнечные лучи не шли ни в какое сравнение с тем испепеляющим волнующим чувством, заставляющим колотиться моё сердце. Я не готова вновь с ним заговорить! Не готова находиться рядом и вести непринуждённую беседу! Кира поспешно вытряхнула пляжную подстилку, надела широкополую шляпу и последовала дурному примеру – направилась ко мне, с усилием переставляя ноги по чрезмерно мягкому песчаному пляжу. Я замерла, губы пересохли от ощущения какой-то опасности. Капкан схлопывался, а я не могла этому противостоять. Зачем они это делают? Похоже, я слишком эмоционально воспринимаю нашу давнюю историю, я еще не выбралась из этого треугольника. Кира и Илья, вероятно, просто проявляют вежливость и добродушие, демонстрируя, что я им не враг, что мы можем просто пообщаться как взрослые люди, случайно встретившиеся на курорте. Я придаю себе и прошлому слишком большое значение. Сделав глубокий вдох, выпила прохладной минеральной воды и вынырнула из-под зонтика, чтобы разыграть сцену дружеского воссоединения. Илья добрался до меня первым. Он кинул на песок сапборт, а я не могла оторвать взгляд от загорелого спортивного тела. Он был таким же высоким и широкоплечим, каким я его запомнила. – Лия, – мелодично произнес он, – привет. Нет, он не здоровался, он будто спрашивал меня, осторожно уточнял. Привет ли? Готова ли я поприветствовать его в ответ? Всё же мои чувства еще что-то значили. – Привет, – кивнула я, подарив мужчине смущенную трогательную улыбку. Кира подбежала и поцеловала меня в щеку, придержав рукой свою шляпу. Я слегка растерялась, но сумела улыбнуться и ей. Душевный дискомфорт начинал утихать, и я, опомнившись, представила Макса. Беседа завязалась быстро и легко, благо нам было что обсудить: море, погоду, гостиницы, прелесть местной природы и прочие очевидные вещи. – Это твоя маска? – поинтересовалась Кира, приметив мое скромное снаряжение для подводного плавания. – Моя, – кивнула, абсолютно ничего не заподозрив. – Значит, ты всё-таки научилась нырять! – радостно воскликнула девушка. – Слышишь, Илья? Тебе невероятно повезло! Лия, ты просто обязана составить ему компанию, я уже устала отнекиваться и объяснять, что боюсь глубины. – В каком смысле? – Кира не любит глубину, но любит морепродукты, – решил пояснить Илья. – Здесь на дальних камнях можно надрать шикарных крупных мидий и даже отыскать дикие устрицы, но мне нужна помощь. Так что, согласишься? Прошу тебя. – Даже не знаю, – смутилась я. – Не волнуйся, нас будет видно с берега, быстро доплывем на сапборде и вернемся обратно. – Лия, хватит скромничать, – отозвался Макс. – Ты же очень хотела понырять дальше от берега, а с сопровождением мне не страшно тебя отпустить. У меня не осталось никаких союзников и убедительных причин для отказа, поэтому я вынужденно кивнула. Макс, конечно, хотел как лучше, но он даже не догадывался, в чьи руки подталкивал меня. Илья взял сетчатую сумку для улова и нож с коротким лезвием и удобной рукоятью. Я нацепила на шею свою маску с трубкой и покорно последовала за мужчиной. – Оставляю тебе свою жену в залог, – задорно подмигнул он Максу. – Плывите уже, – засмеялась Кира. Жену? Ну конечно, в этом нет ничего удивительного, она – его жена, и их брак длится далеко не первый год. Я залезла на надувную доску, сдвинувшись вперед и поправляя купальник на груди, дабы декольте не выглядело чрезмерно откровенным. Илья встал позади, касаясь веслом воды. Мы отдалялись от берега, и вместе с тем усиливалось моё беспокойство. Сейчас мы были наедине друг с другом, и это вызывало во мне странные позабытые эмоции, я всем телом ощущала, как взгляд не моего мужчины скользит по моей коже, покрывшейся сотнями мурашек. – Ты замерзла? – Спросил Илья, а я вздрогнула от неожиданности. Он действительно смотрел на меня, это не было какой-то фантазией или тайной потребностью. – Нет, всё хорошо. Далеко ещё плыть? – Видишь вон то темное пятно? Это камни, мы уже на месте. Большие каменные глыбы, поросшие пушистыми бурыми водорослями, покоились в полуметре под водой. – Здесь глубоко? – глянула вниз, пытаясь рассмотреть дно. – Не особо, метров пять, не больше. Ты ведь знаешь, что из-за песчаной косы тут достаточно мелко, поэтому даже на значительном удалении от берега большой глубины не сыщешь. Но она и не нужна. Дай мне свою ногу, – Илья присел на сапборд и одним движением снял со своей лодыжки манжету страховочной веревки, прикрепленной к доске. Я развернулась к нему, немного вытянув вперед правую ступню. Мужчина неуловимо улыбнулся, мазнув взглядом по лифу моего купальника, и нежно, точно лаская, дотронулся до коленки, проведя пальцами вниз. От столь откровенного и неожиданного жеста я остолбенела, замерев на вдохе, хлопая ресницами как застенчивая школьница. – У тебя такая изящная и тонкая лодыжка, – приговаривал он, фиксируя липучку на моей ноге. – Возлагаю на тебя ответственность по охране нашего плавсредства. Давай я помогу тебе встать на камень, так будет проще оставаться на одном месте. Илья спрыгнул на достаточно ровную каменную поверхность и подал мне две руки. Ухватившись за его предплечья, шагнула в воду. Водоросли под ногами оказались достаточно скользкими, и я ожидаемо повисла на чужом муже в попытке удержаться. – Ли, не бойся, я крепко тебя держу. – Крепче, чем следовало бы, – отметила я, пока мое лицо плотно прижималось к мужской мускулистой груди. – Я уже стою вполне уверенно, так что можешь отпустить. Илья крайне неохотно расцепил руки, и я отлипла от волнующего торса. Он всегда был невероятно привлекательным парнем, но сейчас от него просто веяло зрелой мужской сексуальностью, и мой трезвый рассудок начинал понемногу плыть под натиском предосудительных желаний. – Хоть так мне удалось тебя обнять, не решился делать это при твоем муже. – Макс мне не муж, мы просто вместе. – И как долго? – Достаточно, чтобы это было не твоим делом, – я попыталась расставить свои границы, нацепив на лицо мину непоколебимой серьезности. – Не дуйся, Ли, – мужчина легонько поддел пальцем кончик моего носа, как любил делать когда-то, стирая в труху все красные линии. Я всегда неизменно злилась на него за это, а он смеялся в ответ и прижимал сопротивляющуюся меня к себе, пока я не признаю своё поражение и не поцелую его в щеку. Вспыхнувшее воспоминание всколыхнуло позабытый инстинкт, и под алчущим взглядом серых глаз я сделала большой шаг назад, уходя под воду. Вынырнула быстро, цепляясь за камень и водоросли, убирая с лица прилипшие мокрые пряди. – Неожиданно ты решила освежиться, – хмыкнул Илья, подавая мне руку и помогая забраться обратно. – Хотел героически спасти тебя, но ты спаслась сама, лишая меня права на подвиг. – Не стоит беспокоиться – я прекрасно плаваю. – Одно другому не мешает. Тебе точно не холодно? – в очередной раз поинтересовался Илья, бесстыдно и нагловато указав взглядом на мою грудь. Под тонкой тканью лифа купальника отчетливо выделялись затвердевшие соски. Я быстро прикрылась рукой, но тут же опомнилась и решила упразднить попытку меня смутить. – Мне не холодно, мне скучно! Ты, конечно, можешь продолжать пялиться на мою грудь, но я притащилась сюда не за этим. Вспомни лучше о мидиях и займись делом, Илья. – Узнаю прежнюю Ли! Твой холодный пресный вид пугал меня и выводил из себя. Я знал, что ты просто не могла стать такой! И я рад, что это не так, – он обезоружил меня той искренностью, с которой произнес эти слова. – А сейчас действительно пора за мидиями. Илья натянул маску, оттолкнулся от камня и ловко нырнул головой вниз, быстро исчезнув в глубине. Я присела на каменный край, погрузившись в воду по самые ключицы. Не могла не думать о его словах. Прежняя Ли. Какая она была? Я почти её не помню, но помнит он и утверждает, что она не исчезла. Кажется, я была дерзкой, смелой и жизнерадостной. То сладкое беззаботное время, к сожалению, осталось в прошлом, но мне удалось столкнуться с ним вновь. Вселенная на что-то мне усиленно намекает, подсвечивает неоновыми розовыми огнями выход из этой депрессии, а я неуверенно топчусь в сторонке. Илья удивительно долго держался под водой, тщательно исследуя поросшие водорослями и актиниями каменные глыбы. Сквозь толщу прозрачной воды я видела, как бесстрашные большие и маленькие рыбки навязчиво обступали его, в надежде чем-то полакомиться. Мужчина открыл им несколько мидий и бросил вниз – рыбы жадно накинулись на моллюсков, толкаясь у опускающихся на дно темных раковин. Вынырнув в очередной раз, Илья продемонстрировал полную сетку улова, а потом подтянулся и сел рядом со мной. – Пожалуй, достаточно. У меня есть кое-что для тебя, – он достал из кармана плавательных шорт две серо-коричневые корявые устрицы и принялся их открывать. – Решил накормить меня афродизиаками? – спросила с усмешкой. – Ты просто видишь меня насквозь, – протянул мне створку с живым мясистым лакомством. – Как-то я не уверена. – Не думай, просто ешь. Здесь самое чистое море на всем западном побережье. Мы чокнулись ракушками словно бокалами, и устрицы одновременно соскользнули в наши рты. Сочное соленое мясо оказалось довольно приятной дикой экзотикой, свежий морской привкус вынудил прикрыть глаза и насладиться моментом. – Неплохо, – заключил Илья. – У фермерских устриц вкус не такой насыщенный, их выдерживают в пресных водоемах, чтобы придать мясу деликатную сливочную ноту. Ты знала, что на заливе есть устричная ферма? – Даже не догадывалась. – Чуть дальше у берегов бьют пресноводные родники, разбавляя морскую воду, поэтому местные устрицы не требуют аффинирования. У них даже есть свой ресторан. Не хочешь съездить туда с нами? – Я подумаю, – скоромно ответила на предложение. – Подумай. Ну что, поплыли обратно? – Да, пора. Илья отцепил от моей ноги страховочный трос. – Ты ведь хотела поплавать с маской? – Хотела, и по-прежнему хочу. Собираю коллекцию цветных ракушек, – призналась я, не скрывая радости от подобной возможности. – Отлично. Держись за доску, а я быстро догребу до места, где будет чуть мельче и хорошо видно дно. Мы проплыли в сторону берега пару десятков метров, и я поспешила надеть свою маску, окунувшись в созерцание такого манящего морского мира. Илья неспешно греб рядом стоя на сапборде, наблюдая за моими успехами и нахваливая каждую ракушку, которую я доставала со дна. – Смотри, что я нашла! Надо подарить её Кире, – я показала отполированную волнами створку устрицы с совершенно необычными волнистыми узорами лилово-розового оттенка.

Конец ознакомительного фрагмента.