Все разрозненно вернулись к молчаливому телу в коридор. Дионус заревел, вызывая Промеро, который вышел из комнаты, где стояла пустая чаша. Его лицо было белым, он весь дрожал.

– Что на этот раз, дружище?
– раздраженно воскликнул Деметрио.

– Я нашел символ в нижней части чаши, - зачастил Промеро.
– Но это не древний иероглиф, это недавно вырезанный символ! Знак Тота-Амона, стигийского колдуна, злейшего врага Карантеса! Должно быть он нашел чашу в каком-то страшном расселине под пирамидой. Боги древних времен не умирают, как люди, - они погружаются в долгий сон, а их поклонники закрывают их в саркофаги, но так, что чужая рука не может потревожить их сон. Тот-Амон послал смерть Карантесу, алчность Каллиана заставила его выпустить этот ужас на свободу, и сейчас он скрывается где-то здесь, рядом с нами, и сейчас, может, он подкрадывается к нам...

– Ты бормочущий дурак!
– зарычал Дионус, залепив ему тяжелую пощечину.
– Ну, Деметрио, - сказал он, поворачиваясь к инквизитору, - я не вижу ничего другого, как только арестовать варвара...

Киммериец вскрикнул, пристально глядя на дверь комнаты, которая примыкала к комнате со статуями.

– Смотрите!
– воскликнул он.
– Там что-то двигалось в комнате, я видел! Я видел это сквозь занавеси! Что-то проскользнуло по полу как темное облако!

– Ерунда, - фыркнул Постюмо.
– Мы обыскали эту комнату...

– Он что-то видел!
– голос Промеро дрожал в истерическом возбуждении.
– Это проклятое место! Что-то вышло из саркофага и убило Каллиана Публико! Оно прячется там, где никакой человек не может спрятаться и сейчас скрывается в той комнате! Митра защитит нас от сил тьмы!
– он схватил скрюченными пальцами руку Дионуса.
– Обыщите ту комнату, мой господин!

Когда префект вырвался из яростной хватки управляющего, Постюмо сказал:

– Ты обыщешь ее сам!

Схватив Промеро за шею и пояс, он толкнул визжащего несчастного в дверь перед собой, на мгновенье остановился и с такой силой зашвырнул его в комнату, что управляющий упал и остался лежать оглушенный падением.

– Достаточно, - проворчал Дионус, глядя на молчащего киммерийца. Префект поднял руку, в воздухе чувствовалось напряжение, как вдруг атмосфера разрядилась. Вошел охранник, таща за собой гибкого богато одетого юношу.

– Я увидел, как он крался с задней стороны Замка, - отрапортовал охранник, ожидая похвалы. Вместо этого он услышал такие ругательства, что волосы у него поднялись дыбом.

– Отпусти дворянина, кретин!
– заорал префект.
– Разве ты не знаешь Азтриаса Петаниуса, племянника губернатора?

Смущенный охранник вышел, а щеголеватый молодой дворянин принялся чистить свой разукрашенный рукав.

– Оставьте свои извинения, добрый Дионус, - прошепелявил он.
– Я понимаю, все на дежурстве. Я возвращался с поздней пирушки и решил пройтись, чтоб проветрить мозги от винных паров. А что у нас здесь? Клянусь Митрой, неужели это убийство?

– Убийство и есть, мой господин, - ответил префект.
– Но у нас уже есть подозреваемый, и хотя, кажется, Деметрио имеет сомнения на этот счет, мы, несомненно, отправим его на кол.

– Порочная скотина, - промямлил молодой аристократ.
– Какие могут быть сомнения в его вине? Никогда прежде я не видел такую злодейскую рожу.

– О нет, ты видел, собака, - огрызнулся киммериец.
– Когда ты нанимал меня украсть для тебя заморийский браслет. Откроемся, а? Да ведь ты ждал меня в тени деревьев забрать свою добычу! Я бы не открыл твоего имени, если бы ты сказал мне хоть одно порядочное слово. Теперь расскажи этим псам, что ты видел, как я взбирался по стене после того, как сторож сделал свой последний круг, чтобы они знали, что у меня не было времени убивать эту жирную свинью до того, как вошел Арус и нашел тело.

Деметрио быстро глянул на Азтриаса, но тот не изменился в лице.

– Если то, что он сказал, правда, мой господин, - сказал инквизитор, - это снимает с него подозрения в убийстве, и мы можем просто умолчать о попытке кражи. Киммериец заслужил десять лет тяжелых работ за попытку пробраться в дом, но если вы скажете слово, мы дадим ему уйти, и никто кроме нас не будет знать об этом. Я понимаю, - не вы первый молодой дворянин, который прибегает к такому средству, чтоб оплатить долги в азартных играх, но вы можете проявить благоразумие.

Конан выжидающе смотрел на молодого дворянина, но Азтриас пожал своими худыми плечами и прикрыл зевок холеной белой рукой.

– Я совершенно не знаю его, - ответил он.
– Он сошел с ума, утверждая, будто я нанял его. Отправьте его в пустыни. У него крепкая спина и тяжелая работа в копях будет как раз для него.

Глаза Конана вспыхнули и он дернулся как ужаленный. Охранники напряглись, сжимая свои алебарды, а затем расслабились, когда он угрюмо опустил голову. Арус не мог сказать, видит он всех остальных из-под своих тяжелых черных бровей.