– Какие?

– Какие выводы? Что для нас они значили тогда? Что значили после того, как обновились аналогичными коробочками-событий, как сейчас поход в океанариум.

– А в чём разница? В расфуфыренности места? – предположил Сеня.

– В другом возрасте и в другом городе. Ваше восприятие отразилось на настроении и развитии. И не важно, роскошное было место или нет. Важнее, как вы воспринимали тогда и теперь? Что прежде было актуальным, а что нынче? Что в итоге в сравнении. Полезно ли гулять по подобным местам? Развивает ли это вас?

– А зачем сравнивать?

– Чтоб становиться мудрее. Ты спрашиваешь себя, что чувствовал, что тебе понравилось, что хотелось бы повторить, что не понравилось или было неинтересным, о чём мечтал в процессе… Словом задаёшься всеми вопросами, которые только всплывут в сознании. А потом смотришь, например, как изменилось твоё мнение со временем, с возрастом и опытом и сколько потребовалось времени, чтоб желание, например, сбылось.

– Сейчас я мечтаю поплавать с аквалангистами в том большом аквариуме, где таинственно-потонувший корабль. – мечтательно протянул Джордж.

– Вот, видите! Мы всегда мечтаем и этот процесс непрерывный. Если ты, конечно, здоров и развиваешься нормально.

– А если нет? – не преминул спросить Сеня.

– Ну, если развитие не происходит полезным образом, то мы перестаём мечтать и воображать, как бы нам хотелось. Ведь только здоровое существо знает, каких хочет наслаждений.

– А не здоровое существо? – немного робко уточнил старший медвежонок.

– Думает, что ему не дозволено что-то лучшее, не положено что-то шикарное, что он не достоин чего-то волшебственного.

– Почему так происходит? – очень медленно спросил и Джордж. Медвежата, замирая слушали наши попеременные с Кью ответы очень внимательно.

– По разным причинам. Во-первых, если кому-то внушали долго и серьёзно, что он действительно не имеет права желать лучшей и интересной жизни, или он сам себя ограничивает в мечтаниях, считая, что не заслужил чего-то прекрасного, не достоин…

– Ты так говоришь, Мама Та, словно насмехаешься. – нахмурившись, заметил Сеня.

– Так и есть. Но смеюсь не над Тем, кто так думает. А над тем, что кто-то именно Так и может подумать. Ведь это не правда и в подобном ключе лучше не говорить и не размышлять. Каждое существо по праву своего рождения заслуживает гармоничной, яркой, полноценной, достойной, роскошной и интересной жизни. Никто и ничто не должно быть столь убедительным, чтоб заставить считать нас иначе. Но это происходит…

– Почему? – хором спросили медвежата.

– Потому, что кто-то одинок, или не развивался, стеснителен, не уверен в себе и так далее… Причин может быть столь много, что я даже перечислять не взялась бы. Словом, многие из нас самостоятельно разучиваются мечтать. Но пока мы маленькие, все мы умеем это делать. И будьте с этим умением так дружны, чтоб на всю жизнь быть вместе и дальше!

После мы посетили последнюю экспозицию «Джунгли», где медвежата снова резвились и бегали, забыв о моих глубоко-развивающих проповедях. Вольеры и клетки здесь практически отсутствовали и большинство жителей были в доступе. Птицы, рептилии, обезьяны, амфибии, бабочки и множество тропических растений погружали гостей в жаркий и влажный мир настоящих джунглей. Медвежатам здесь понравилось, они были очень самостоятельными и вовсю вступали с поселением в диалоги. Правда, это было не всегда обычно. Например, Джордж, который обожает варанов и ящериц, но терпеть не может лягушек, почему-то остановился перекинуться любезностями с Африканскими Водоносами, которые и на лягушек-то не похожи – больше на лепёшки. Сенечка, боящийся любого паука, тут вдруг разговорился с Паучихою. Кью вбирала в себя информацию и энергию из древнего Идола на стене. Я зависла у жилища Чучи и Чичи – Карликовых игрунков. Они на мои заигрывания отвечали не словами (хотя были волшебственными), но, конечно, играми. И я немного улетела, пока Первая Мамочка Медведица и дети разглядывали всю экспозицию. Иногда я оборачивалась на них, находила среди гостей глазами, и продолжала перемигиваться и перещёлкиваться звуками с мини-обезьянками. Хотя, я вот тоже, не любитель обезьян (кроме нашего дружественного семейства Мари-фотографа), а с этими тоже подружилась. Никогда не знаешь, где тебя застигнет то, к чему ты не привык или то, чего ты пока ещё не любишь. Но, если быть открытым и доверчивым Небесам, всегда можно сыскать удовольствие и интерес не смотря на то, в какой ситуации и компании окажешься. Что я, что остальные медведи получили настоящее наслаждение там, где не ожидали и потому умудрённо кивали друг другу, бессловесно понимая о самих себе на сколько мы открыты душой. Юджин носился здесь, словно он здесь вырос…

После похода в океанариум, мы вышли на свет яркого летнего дня, щурясь и улыбаясь до ушей. Все эмоции, вылитые в возгласах и в восхищении на красочной прогулке, иссякли. Мы просто молча возвращались домой через длиннющий мост, подставляя морды сильному тёплому ветру и только переглядывались блаженно. На середине моста Юджин вдруг остановился и сказал:

– Мы забыли записочки! – и закрыл рот лапой, словно увидел впереди что-то ужасное. Утречком мы написали наши желания на листочках, сложили из них самолётики и собирались запустить с моста…

– Мы побывали за пол дня в разных странах, на разных континентах, в совершенно полярных регионах! Ни время, ни расстояния сейчас ни были над нами властны! – сказала Королева Медведица. – Не уж-то мы не можем протянуть свои лапы через пол моста и дотянуться через окно до стола на кухне за нашими записочками? – возмущённо и задорно закончила Кью. Дети пораскрывали рты, а Первая Мамочка театрально сняла рюкзак со спины, подняла праву руколапу вверх, растопырив пальцы, и неспеша занырнула ею в рюкзак, словно то была не её лапа, а рыбка:

– Камая-Камая, ну-ка самолётики сюда!

– Ма-ма-а-а… – шёпотом сказал Юджин и зрачки его расширились, а Кью засунув лапу в рюкзак чуд ли ни по плечо, и кивая да показывая глазами в сторону нашего балкона, ещё громче повторила:

– Тянусь в чаролаз через мост! Сквозь комнаты путь прост! Со стола желания – хвать! И скорее осуществлять! Со мною скажем дружно айда: Камая-Камая, самолётики – сюда! – а потом резко дёрнув руколапу из рюкзака, выудила на свет наши желания, записанные на цветных листочках и сложенные не в особо аккуратненькие самолётики, ибо мы очень утром почему-то спешили, не торопясь ко определённому времени, а просто от эмоций.