– Все в порядке? – тут же реагирует любимая.

Целую ее в висок.

– Есть новости.

Элина пытается заглянуть мне в глаза. Меж ее бровей морщинка. Но я только киваю на вход в большую комнату.

– Нам лучше присесть.

Лина ежится. Но слушает меня и шагает вперед. Размещаемся недалеко от Лёвки. Смотрю на малыша, как будто хочу разглядеть в нем что–то новое… Его мама ерзает на месте.

– Костя, ну что?!

Потираю ладони.

– Мой папа совершил некрасивый поступок. Он нанял частного детектива, чтобы собрать сведения о тебе, твоих близких.

– Но у меня нет страшных тайн?! – Лина пугается.

Смотрю на нее как можно мягче.

– Я в курсе. Но вместе с этим папа сделал тест ДНК. Он надавил на Лёвкиного педиатра… В общем, когда вы ездили недавно, у мелкого брали кровь?

Элина растерянно кивает.

– Для моего отца сделали ДНК–экспертизу. В очень надежном месте. Лёва – мой родной сын.

Глаза Лины расширяются.

– Господи… Можно ли радоваться такому поступку от дедушки собственного сына?.. – бормочет она. – Но я рада.

– Да, мой отец проделал то, на что мы никак не могли решиться.

Лина несколько секунд молчит. Как будто осмеливается.

– Ты веришь последнему тесту? – наконец, спрашивает она.

Я даже не задумываюсь.

– Да. Я и так уверен, что Лев мой. А уж папаше его знакомый никак не смог сделать ошибочную экспертизу.

Элина хмурится. Явно собирается с мыслями.

– Тетя Нина высказала идею, что могла иметь место мутация. Не буду тебя грузить… В общем, при таком раскладе отцовство определить сложнее. Обычно нужны еще данные матери и более глубокий анализ. Я еще удивилась, почему нам про это не сказали… Но получается, твой отец заказал самый простой анализ? И он положительный.

Пытаюсь вникнуть в слова Лины. Соглашаюсь.

– Да, папа сделал стандартный анализ. Ему совершенно точно выдали положительный результат. Не буду скрывать, он этим фактом недоволен… Мне все равно! Просто говорю, как есть. Так вот, если бы была малейшая зацепка… Если бы у экспертов возникли сомнения в моем отцовстве, папа бы за них схватился! Но ему выдали однозначный результат. Лёва – мой ребенок.

Элина трогает ладошками щеки. Судя по румянцу, они горят.

– Получается, наши анализы были ошибочными? – девушка смотрит на меня.

– Вернее, мои! – со злостью поправляю я ее.

Эмоции вскипают, когда думаю – сколько всего мы пережили из–за чьей–то халатности! Мне хочется прямо сейчас устроить лабораториям разнос. Хм, лабораториям… Во множественном числе.

– Сразу оба? – Лина озвучивает мои мысли.

Мой мозг сейчас взорвется!

Подскакиваю на ноги. Я готов куда–то бежать, что–то делать. Выплеснуть этот жар из тела. Но внезапно мой взгляд задерживается на диване. Лёва все это время внимательно следил за мной. А сейчас улыбается. И я вдруг понимаю, насколько многое неважно.

– Ну что, Лев Константиныч?

У меня уже были мысли сделать мелкому новое свидетельство о рождении. Но я не знал, как сформулировать это предложение для Элины. И что бы мы сказали в специальных органах? Теперь все становится проще. Спасибо, папа! Черт возьми…

Лёвка еще сильнее лыбится и машет ручками. Казнь мира откладывается на неопределенный срок. Я просто хочу взять своего маленького сына на руки и прижать к себе.

Подхожу к пацану и забираю его с мягкой подстилки. Мелкий барахтается. Но я уже немного приноровился надежно укладывать его в руках, придерживая голову. Смотрю сверху вниз в распахнутые глазенки. Вот они все–таки мамины.

Сама Элина еще сидит, мнет пальцы.

– Костя, пусть знакомый Свята тоже сделает анализ. Со всеми нами, – она ловит мой недоуменный взгляд, – я вижу, ты принял Лёву. И да, зачем кому–то обманывать твоего отца. Но я хочу железных подтверждений.

– От этого…

– Ничего не изменится, – кивает Лина, – но не давай Святославу отбой.

Пожимаю плечами.

– Легко. Я сегодня познакомился с нужным человеком. Поедем к ним хоть завтра.

Элина уверенно кивает.

– Завтра и поедем.

Мы больше не обсуждаем эту тему. Каждый обдумываем ее внутри себя. Некоторая нервозность так и висит в воздухе. Лина много шуршит по хозяйству вечером, готовится к поездке. Думаю, она так занимает себя. А я просто не спускаю с рук малыша. Как будто его кто–то может забрать…

Только поздно вечером, когда Лев Константинович уже важно дрыхнет в кроватке, мы с его мамой крепко обнимаемся в своей.

– Если бы тест сразу был положительный, мы сейчас были бы вместе? – тихо спрашивает Лина.