– Вам не стоило сюда приходить, – произнес директор, и Белла вспомнила его голос. Точно, этот бас она слышала совсем недавно. – Вы сделали очень большую ошибку. Вам ее не исправить.

Его слова словно пригвоздили бедную испуганную девушку к полу. Ноги ее тряслись, но она не могла сделать ни шага.

– Почему про меня столько всего написано? Что это значит? – умоляющим голосом спросила она, но мужчина словно не слышал.

– Вы не на своем месте. Вы заняли чужое, – продолжал он. – И это тоже очень большая ошибка. На вашем месте сейчас другая, и теперь все смешается. Это начало конца, и ничего уже не остановить.

Белла сразу вспомнила, как она прогнала с кровати у окна новенькую Мышь, и та удалилась в свой темный закуток. А директор сказал, что это было ее место. Это особенное, проклятое место предназначалось Белле?

Страх ледяными тисками сдавил ее сердце, а мужчина стал приближаться к ней.

– На чужом месте, – почти прошипел он, – приснился чужой жених чужой невесте…

Директор подошел почти вплотную к застывшей от ужаса девушке. Его глаза смотрели в упор, и она почувствовала, что будто проваливается в их синюю пропасть, и главное – она мечтает об этом. Если поддаться велению сердца, не сопротивляться, отбросить страхи, то можно раствориться в этой небесного цвета глубине. Остаться навсегда рядом с ним, внутри него, растаять там, слиться с синевой. Я ничего не значу, я никому не нужна, я просто ничтожная частичка мира, а там я хотя бы буду частью чего-то большего… Она привстала на цыпочках и потянулась к его губам, уже чувствуя жаркое дыхание. На душе стало очень легко, и сердце потеплело. Белла едва коснулась горячих губ, ощутив их сладость, как вдруг лицо его затряслось перед ней, замелькало, а в уши прорвалась отвратительная трель.

Дорогое и прекрасное лицо исчезло, погас синий манящий взгляд. Вместо этого Белла увидела над собой взлохмаченные рыжие патлы и разноцветные глаза: карий и зеленый.

– Эй, пора вставать! Выходной выходным, а расписание для всех одно. Привыкай, – весело сказала разноцветная девчонка и, убедившись, что Белла проснулась, куда-то тут же ушла.

В окна спальни бил серый утренний свет, дрожащий в струях непрерывного дождя. Дождь цокал по стеклам и подоконнику. Первое утро, встретившее ее здесь. Унылое воскресное утро в чужом городе, с чужими людьми. Вспомнив ночные видения, Белла завертела головой, выискивая вчерашнюю несостоявшуюся хозяйку ее кровати. Прямо в тот момент Мышь вышла из своей темной каморки с полотенцем в руках и угрюмо побрела в смежную со спальней комнату, где находилась умывальня.

Елена спала на месте, которое предназначалось ей. И если Белла тут получила такие странные сны, то что же видела сама Елена на этой «особенной» кровати? А впрочем, может, это и был всего лишь сон, который ничего не значит? Увы, позволительно было так думать, находясь в обычном мире и будучи обычным человеком. А здесь таких случайностей быть не могло. Тем более в странной школе.

До начала основных занятий оставалось еще два с небольшим часа, а несколько учеников уже находились в аудитории в ожидании своего первого учителя. За школьными столами, расставленными ровным полукругом, сейчас сидело восемь девушек и четверо юношей. Мест было в два с лишним раза больше, поэтому все ученики расположились на некотором расстоянии друг от друга. Похоже, никто из них не был между собой знаком или, по крайней мере, дружен.

Белла села почти у самого края с левой стороны полукруга, чтобы иметь возможность хорошо видеть Мышь, к которой она почувствовала антипатию с первых минут знакомства, а после сновидения, в котором синеглазый директор произнес столь странные слова, и вовсе ее невзлюбила. Ей не давало покоя то, что она заняла чужое место. Постоянно прокручивая это в голове и выстраивая разные предположения, она додумалась до того, что эта невзрачная Елена на самом деле избранная, которой уготована особенная судьба. Недаром же самое удобное место в спальне будто ее и дожидалось. А Белла явилась и грубо согнала с кровати, отправив в проклятую каморку, которая была предназначена ей самой. Чем эта Мышь лучше самой Белладонны? Она, кажется, даже не понимает, зачем она здесь. Тыкается везде, как слепой котенок. Нет, точнее, как слепой крысенок. Ух, какая она мерзкая!

Но именно ее ждали на этом месте. А этот красавец-директор? Неужели он хотел являться к ней во снах? Он сказал, что Белла совершила большую ошибку. Скорее бы увидеть его наяву, может, его будничное появление рассеет мистификацию. Мало ли что приснится.

Девушка опять вспомнила в деталях и красках свое короткое сновидение о визите в директорский кабинет. Перед ее внутренним взором тут же предстала статная фигура мужчины, к которому ее так внезапно и страстно потянуло. Белла едва успела подавить нервный вздох, с огромным усилием заставляя себя дышать спокойно и ровно. Воспоминания об этих мгновениях вернули ее к словам о том, что она заняла чужое место. Он сказал «чужой жених». Неужели он имел в виду, что Мышь – его невеста?

Белла принялась мрачно сверлить взглядом усевшуюся в самом центре полукруга Елену, но та ни на минуту не поднимала глаз: то ли боясь ответить на взгляд противницы, то ли попросту пытаясь доспать.

«Да, поспать бы еще не помешало», – подавив зевок, подумала Белладонна. Но из-за этих дурацких уроков интервикис, как оказывается, именовалось магическое эсперанто, ей пришлось встать ни свет, ни заря. Хорошо хоть, что не надо было с утра краситься: природа наградила ее очень густыми черными ресницами и алыми губами. На щеках всегда играл легкий румянец, так что кожи девушки почти никогда не касался ни косметический карандаш, ни кисть. По-всей видимости, Мышь тоже не прибегала к помощи косметики, хотя ей-то уж точно она бы не помешала. На нее даже смотреть было уныло. Неужели ей настолько все равно, как она выглядит?

Воображение вдруг принялось рисовать Белле картинки, где она колдовала над скучным лицом Елены, с помощью туши и румян превращая ее в довольно миленькую девушку. Боже мой, о чем она только думает? Да ни в жизнь не станет Белла помогать этой самозванке! Откуда эти глупые мысли? Наверное, спросонья. Вчера было воскресенье, и девчонки знакомили ее с местными достопримечательностями, к которым они отнесли как старинное здание школы, так и самых популярных молодых людей, с кем им предстояло учиться вместе. Далеко не все знали язык, на котором говорила Белла, но рядом всегда находился тот, кто мог перевести. Хотя, конечно, это замедляло и затрудняло общение. Вот для чего нужно было учить общий язык, и Белла уже не так скептически была настроена. Суетный и веселый день пролетел быстро и закончился далеко заполночь, а вот вставать наутро пришлось очень рано.