— В смысле?

— Ты как мимоза сразу грустнеешь и складываешь листья. А мне остается только пытаться тебя отогреть. Хотя бы вот так.

Он коснулся пальцев губами. А она тихо рассмеялась. Позволяя себе поверить в волшебство момента и не замечать окружающих. Довериться партнеру и забыть о течении времени. Чтобы очнувшись застать себя на крыше, целующейся под фейерверком вдали от людей.

Она даже не успела замерзнуть от прикосновения холодного воздуха, как он потащил её вниз. По пустым и смутно знакомым коридорам. Мимо пары скучавших охранников и парочек, разбегавшихся с праздника сбросить сексуальное возбуждение. Он насмешливо не замечал её попытки указать на схожесть ситуаций, останавливаясь лишь перед очередным постом безопасности.

В конференц-зале было темно. Да и весь этаж был пуст. Присутствие даже случайных свидетелей и равнодушных камер — исключено. А само хмурое и гулкое помещение старательно не замечала двух людей, укрытых тенями. Он на секунду выпустил её руку, чтобы погладить прохладное лакированное дерево стола переговоров и спросить:

— Помнишь твой первый день тут? Мой самый частый сон с тех пор о том, как мы здесь занимаемся сексом, не обращая внимания на народ, который ходит вокруг.

— Поэтому ты меня сюда и привёл? Осуществить сон? — Её насмешливый ответ выскочил вместе с понимание, что это было бы самым логичным из всего происходящего за вечер. Но мужчина, казалось, даже не заметил её страха, летая на своей волне.

— Ты была права, говоря, что я не справлюсь с ролью влюбленного. Даже черти смеются над этим обманом из каждого зеркала. Если это только роль, то слишком больно…. И сейчас, когда ты вот так рядом это кажется немного смешным, что очень скоро ничего не останется. Даже надежды. Только сны. Но и они быстро сотрутся от частого использования.

Он уже ни о чём не просил. Просто смотрел вниз на машины. В его глазах и безмятежном спокойствии было что-то слишком похожее на неё саму. Ни просчитанные варианты, ни необходимость отвлечь погоню, ни слова о семье и мести не имели значения. Это все была разновидность масок, прикрытая благочестивыми оправданиями. И сейчас в тени, которая позволяла говорить, не следя за выражением лица, всё становилось, очевидно.

Правда была неуютна и жестока. Она устала быть одной и постоянно во лжи по самую макушку. Она не могла оставаться одной, но и с ним тоже — не могла. Как бы она не тасовала варианты развития событий, все равно в результате получалась сопливая сказка о принце и русалке, в которой до последнего надеешься на счастливый конец. Но русалке, сменившей хвост на изящные ноги, придется пройти по бритвенным лезвиям, разрезающим плоть, а потом всё равно стать пеной, несмотря на все усилия и надежды. А верить в несбыточное… За это приходится платить самую высокую цену. Цену, которая ей уже не по карману.

— Ты дрожишь… Так лучше?

Он не замечал её странного приступа. Или сделал вид. Просто обнял. Молча и уже не пытаясь распускать руки или утешать. Честно пытаясь согреть. Как будто сейчас только вот такие прикосновения имели значение.

— Да. Прости… — Ей так сильно захотелось ему все объяснить. Вплоть до последней подробности своей нелепой жизни и смерти. Ведь он на самом деле не понимает, что происходит. А она уже научилась врать даже самой себе, не смотря на все уговоры и клятвы… Но с другой стороны, зачем? Они больше не увидятся. Всё что родилось между ними той ночью. Всё что произошло сегодня. Это перестанет быть важным уже вскоре. Вдали от его тела и голоса. Вдали от его попыток вернуть её любой ценой. Месяц — максимум.

Как будто услышав её мысли, он покачал головой:

— Не важно. Мне будет тебя не хватать. Сильнее, чем многих, кто был со мной дольше и откровеннее.

— Ты справишься.

— О, да. Я такой. Я живучий. Мне иногда самому страшно, насколько.

В наступившей тишине были только огни города и странное будущее, которого они оба ждали со страхом. Тихо вибрировавший в кармане телефон заставил его почти автоматически ответить, не взглянув на вызвавший номер.

— Да, мадам.

— Ты вернешься на праздник?

— Боюсь, что уже нет.

— Ладно. Веселись. Ты заслужил, как это ни странно. Тебя хвалят даже те, от кого было трудно этого ожидать.

Он кинул телефон на стол. Не отпуская её, просто слушая ритм сердца. Потом спохватившись и как-то равнодушно уточнил, как будто поняв, что озвученное матери решение было слишком поспешным:

— Но если хочешь — можем вернуться.

— Нет. Поехали уже домой. Этот праздник становится слишком грустным.

— Желание дамы — закон.

Он неохотно разжал руки. Потом поймал её ладонь и осторожно поцеловал, прежде чем начал рассказывать анекдот из прошлой жизни. Абсолютно неуместный и пошлый. А потом еще один. Так чтобы к первому этажу она уже хохотала. Стивен, хмуро наблюдавший за выходившими людьми, будучи на этот вечер самым главным в охране здания, уточнил:

— Может вас отвезти?

— Стив ты серьезно думаешь, что мне нужна дополнительная компания сегодня?

И тот только покачал головой. Эта парочка выглядела сейчас как единое целое. После всего, что он знал об этих двоих, и о чём говорила интуиция, пытаться их контролировать в такой ситуации выглядело грубостью, за которую можно получить пулю в глаз. Что бы они ни замышляли. Машина плавно катилась по городу, слишком быстро доставив их до темного здания. И внешняя охрана по-прежнему была на месте, сдержанно улыбаясь и отводя глаза от двух взрослых людей, целующихся в машине.