— Я бы охренела, — честно призналась Лизка. — А дальше — по ситуации. Если это и правда чистая фикция, если у нас и правда любовь невозможно какая… Наверное, я бы всё поняла.

— Наверное! — Я подскочила на стуле. — Ты даже в воображаемой ситуации не уверена. Понимаешь? Нельзя предугадать такие реакции. Лиз, что мне делать, а?

— Позвони и поговори с ним.

Я ужаснулась. Но коварная подруга уже сцапала мой телефон и тыкала мне его под нос.

— Попозже… — промямлила я, но Лизка была неумолима. Она сама нажала вызов и мне не оставалось ничего, кроме как собраться с духом.

— Здравствуй, золотко! — донеслось из трубки. Я поморщилась. Ненавижу все, абсолютно все, производные своего имени. И он об этом знал, но продолжал их использовать.

— Привет.

— Случилось что-то? — неуверенно протянул Илья. Ну да, напряжением в моём голосе можно камни дробить.

— Честно говоря, да. И лучше нам встретиться, чтобы это обсудить.

Он моментально посерьёзнел, из голоса ушла смешинка.

— Когда, где?

Я прикинула, сколько времени мне нужно, чтобы собраться и морально подготовиться к самому странному разговору в моей жизни.

— Давай через полтора часа, в кофейне на углу. Тебе там ещё пирог тыквенный понравился, помнишь?

— Да, понял. Сейчас буду выходить тогда.

— Давай. Люблю тебя.

Он сбросил вызов, а я с мученическим стоном отшвырнула телефон. Лизаветта погладила меня по волосам, чмокнула в макушку.

— Молодец, горжусь тобой.

— Ты ведь пойдёшь со мной? — Я схватила её за руку, умоляюще заглядывая в серые глаза.

— Боже, Злат… Тебе не кажется, что я там буду лишней?

— Всегда можно отсесть. Ну пожалуйста, я себя не смогу заставить через порог переступить, если буду одна. Пошли со мной. Пойдёшь?

— Ну что с тобой делать, — притворно вздохнула она. — Собирайся давай.

Он сидел за столиком у окна, на нашем любимом месте. Тёмная макушка золотилась на солнце, руки нервно сжимали высокую чашку с кофе. У меня стиснуло сердце, когда я его увидела, замерло на мгновение и внутренний голос шепнул: «Не делай этого. Ты знаешь, как сильно он тебя любит. Не причиняй ему такую боль, которую он не вынесет». Но Лиза пихнула меня в бок — мол, чего застыла? И пришлось идти дальше, чувствуя себя Русалочкой из сказки Андерсона. Каждый шаг причинял ей боль, словно раскалённые ножи вонзались в стопы. Мне было ещё хуже, ведь ножи целили прямиком в сердце.

— Я в тебя верю, — напоследок сказала подруга, звонко чмокнула меня в припудренную щёку и направилась к бару. Какой-то кудрявый парень в углу завороженно проводил её глазами.

Коленки тряслись до такой степени, что я всерьёз побаивалась, что запнусь на полдороге и растянусь прямо на деревянном полу в солнечных лужах, как кошка, которой внезапно стало лень куда-то идти. Стиснув зубы посильнее, я взяла себя в руки — если я делаю выбор, то должна нести за него ответственность. Даже если ни того, ни другого мне совсем не хочется.

Илья повернул голову на стук каблуков и мгновенно расцвёл самой обаятельной из своих улыбок. Морщинка между бровей разгладилась, из глаз ушли тяжёлые тучи. Он всегда так улыбался, когда меня видел. Словно никого в мире больше и не существует.

— Привет, — сказала я, чувствуя себя распоследней тварью. Нагнулась над ним — волосы рассыпались блестящим чёрным водопадом, скрывая нас от досужих глаз.

Он поцеловал меня, со смешком прикусив губу. Но когда я отстранилась, увидела, что в глазах его улыбки не было. Одна настороженность.

— Привет, золотко, — сказал он.

Я привычно нахмурилась, но заводить сейчас разговор о прозвищах было… не к месту. Сейчас меня занимали другие вопросы, тяжеловесные и косматые, оскаленными пастями терзающие мои нервы. Как рассказать про свадьбу, не разрушив отношения? Какие слова подобрать? Вообще, можно хоть как-то смягчить подобную новость? Я не знаю.

— Нам нужно поговорить, — глупо сказала я, выторговывая себе ещё немножко времени.

— Я понял, — ответил Илья, снова улыбаясь. Улыбка вышла кривой. — Что-то случилось?

Я села за столик, расправила подол короткого лёгкого платья, прошлась пальцами по выпуклому кружеву. Каждое ощущение удерживало меня в реальности, не давало соскользнуть в водоворот мыслей, в котором кто-то истошно кричал и звал на помощь. Вкусно пах лавандовый раф из Илюхиного стакана, от соседнего столика доносился аромат выпечки, негромкий джаз ласкал уши. Я любила это место за уют и тёплую атмосферу. Зря мы пошли сюда, вдруг поняла я. Теперь оно навсегда запачкано самыми гнусными из переживаний.