— Нет… нет… — начинаю пятиться. — Я не поеду к нему… Я не стану избавляться от ребенка. Не стану… Лэй, не впускай его!

— Проходи.

Лэй все же пропускает его, после чего прикрывает за вампиром дверь.

Какого черта он творит?! Я думала, что он на моей стороне несмотря ни на что, а он…

— Милая, лучше не спорь, — произнес вампир, окинув меня всю взглядом своих ядовито-желтых глаз. — Это хорошее предложение.

Смотря на вампира, я невольно перевожу взгляд на Лэя, который сейчас прямо за его спиной.

Райс явно чувствует что-то неладное, когда видит, что я смотрю за него, но обернуться он не успевает, Лэй сворачивает ему шею.

— А-а-а! — вскрикнула, когда вампир падает ко мне в ноги, отскакиваю чуть назад. — Он… он умер?

— Нет. Он скоро встанет, — осматривает его тело Лэй и именно в этот момент вампир реанимируется, открыв свои глаза, и с вампирской скоростью поднимается на ноги.

Я впечатываюсь в стену и начинаю глубоко дышать.

Нам… нам конец. Если не мне, то Лэю точно.

— Ты неправильно сказал, волк! — прорычал разъяренный вампир. — Не скоро встанет, а очень-очень скоро. К черту сделку! С вами, вшивыми тварями, заключать сделки — последнее дело!

— Эрика, назад! — прокричал Лэй, но я и с места не сдвинулась. Будучи в шоке, я была зациклена на том, как изменилось лицо оборотня. Это было что-то схоже с вампирским перевоплощением, но все же что-то совсем другое.

У него тоже выросли зубы, а на руках стала прорастать грубая черная шерсть. Еще секунда и Лэй изменился до неузнаваемости, бросившись на вампира. Он свалил его с ног, когда тот ничего не успел сделать. И теперь, когда он пытался разорвать его на куски, то был уже что ни на есть стопроцентным волком.

Не в силах смотреть на кровь, которая разлеталась по сторонам пачкая стены, я со скоростью ветра сбежала в комнату, в которой и велел мне оставаться Лэй.

Я слышала крики, рыки, борьбу… Кажется, вампир сумел отшвырнуть Лэя от себя, а затем раздался оглушающий грохот, который я не могла заглушить, даже плотно прислоняя ладони к своим ушам.

Это продолжалось какое-то время…

— Эрика… — услышала по ту сторону двери голос Лэя. Он был с хрипотцой, будто бы он все еще находился, как бы это сказать… не в своем теле. — Эрика… — сказал уже своим голосом.

— Лэй… — подбежала к двери, но не открыла ее ему.

— Подай мне… штаны. На кровати должны быть какие-нибудь.

— Что?… А, да… сейчас, — поспешила схватить первые попавшиейся джинсы с покрывала и чуть приоткрыв дверь, подала ему их.

Вскоре Лэй вошел сам, не дав мне и краем глаза взглянуть на то, что там сейчас происходит.

Его губы и все вокруг них было в крови, которую он стал быстро стирать руками, видя как я реагирую.

— Мне надо… умыться, — идет в сторону ванной комнаты. — Не выходи за ту дверь, Эрика. Ты не должна этого видеть. Не вздумай.

И не собиралась. Я очень боялась несмотря на то, что уже видела вырванное сердце из груди моего отчима, но, когда я снова стала человеком, все страхи вернулись.

— Ты… ты убил его?.. — спросила, стоя в дверном проеме, наблюдая за тем, как он умывается. — Убил высшего?..

— Мне повезло. Скоро полнолуние. Сейчас я сильнее, чем во время убывающей луны. Нам надо… надо уезжать, — тяжело дышит волк, склонившись над раковиной. — Сейчас только упакую его по мешкам, приберусь, а потом поедем.

— Грэтрэн, наверное, взбесится, когда узнает о том, что мы сделали с его другом. Он же сможет снова нас отследить…

— Мы просто все еще в поле его зрения. Даже самая сильная ведьма не смогла бы узнать наше местонахождение, если бы мы были слишком далеко, — вытирает лицо полотенцем. — Надо ехать сегодня же. Очень далеко.

— Что… что у тебя с рукой? — замечаю странный изгиб и рану.

— Сломал… Не волнуйся об этом. Все заживет, не успеем мы убраться отсюда.

Лэй быстро со всем справился, потому как очень торопился увезти меня. Мне оставалось только немного подождать в комнате, после чего мы сорвались в путь, подальше из этого города, а потом и из штата.

По дороге меня не переставал мучить вопрос: Грэтрэн или не Грэтрэн. Кто именно приходил ко мне во сне. Кто?.. Сомнения сводили меня с ума, а Лэй ничего ободряющего не мог мне сказать. Он тоже сомневался. А не сомневался он лишь в том, что после смерти Райса нам стоит бежать сломя голову.