— Э, харе, — один только никак не угомонится. Невесту бы ему такую, чтобы голову взрывом рвало, а тронуть не мог!

— Надеюсь, Лена теперь может переехать ко мне? Свадьбу сыграем в ближайшее время, — обратился к родителям, но ответила за них подвыпившая бабушка.

— Забирай! А то шею себе свернет, если будет и дальше по ночам через окно убегать.

Гости громко хохотали. Матвей хмурился. Воробушек краснела… но мы с ней были счастливы. Сегодня же вещи перевезем!

Лена

Пять лет спустя

— Я что сказал, когда уезжал?! Не использовать больше гербициды в теплицах! — крик моего мужа раздавался из-за двери.

— Вадим Андреевич, у нас несколько тонн на складе лежит, выкидывать, что ли? — упирался главный агроном. Мужик взрослый и простой, он единственный, кто мог спорить с Вадимом.

— Выкидывать!

— Тогда ни о какой прибыли не может быть и речи! Удобрения на свалку, урожая не будет, даже рабочим нечем будет заплатить!

— Вы мне зубы не заговаривайте! Думайте, как без химии получить хороший урожай, для этого я вас нанял!

После того, как у нас родился Олежка, Вадим ревностно принялся следить за тем, что ест его сын. Он и во время моей беременности ездил в ближайшие от Москвы села и привозил домашние продукты. Теперь решил сам поставлять на рынок экологически чистые продукты. Но не все были согласны с такой политикой. Партнерам моего мужа хотелось делать минимум вложений и получать максимум прибыли. Знали ведь, что Робнера не удастся переубедить, но продолжали настаивать. Из-за двери грозно позвучало: 

— Уволю всех нахрен! 

Пора спасать мужиков. Вадим в бешенстве. Может и правда всех поувольнять. Жалко технологов, агрономов, инженеров… А ведь они еще при Вячеславе Игоревиче работать начинали. Некоторым до пенсии немного осталось.

— У нас огромная ферма, почему нельзя перерабатывать биологическое удобрение и использовать его в теплицах? Я ведь дал четкие указания – подготовить проект. Где он? Где, я вас спрашиваю?

Проблемы с аграрным бизнесом начались, когда мы переехали в Москву. Руководитель постоянно должен быть на месте и непосредственно контролировать все этапы работы. Наведываться один раз в две-три недели – не дело. Обязательно будут возникать проблемы. Любит наш народ подворовывать, лениться, но при этом урывать кусок побольше да пожирнее. Наверное, Вадим уже пожалел, что расширил свой бизнес, взял несколько гектаров земли в Подмосковье. Дела в станице стали идти хуже, а ведь предприятие еще пару лет назад процветало.

Вадим хотел Матвея сделать замом и передать все дела. Брату моему он доверял, но Матвей подался к военным в спецотряд. Дурак! Видать, скучно ему жилось…

— Мама, — вбежали в приемную Олежка с Верой. Вера – секретарь моего мужа и большая поклонница нашего сына. Он ее с первой встречи покорил и теперь вьет веревки. Вернулись они из магазина с полными руками сладостей. — Папа ругается? — сын выглядел удивленным, ведь из-за двери до сих пор доносились крики Вадима.

Дома муж никогда не повышает голоса. Скажет строго, и Олежка его слушается. А если я начинаю из-за чего-то злиться, то тут же оказываюсь на спине в нашей спальне. Лучший метод успокоить любимую женщину – заласкать ее до изнеможения.

— Папа не ругается, он отчитывает провинившихся, — принялась Вера защищать Вадима.

— А они что, плохо слышат? Зачем так громко? — развел Олежка руками, роняя упаковки со сладостями на пол.

— Ты же видел, какие они старенькие, конечно, уже плохо слышат, — Вера присела на корточки и принялась собирать конфеты. Это нужно было бы сделать мне, но с большим животом не очень удобно ползать по полу.

— А дедушка хорошо слышит. Ему не надо кричать, — детский ум никак не хотел принимать нашу маленькую ложь.

— Твой дедушка молодец.

Всеволод Юрьевич прошлым летом перенес операцию на сердце. Мы тогда сильно переволновались, боялись, что не выдержит наркоз, но все обошлось. Бегает, на девушек заглядывается.

— Олежка, сходи к папе, спроси, мы на самолет не опаздываем? — пока Вадим точно никого не уволил, нужно его забирать в Москву.

Стоило сыну вбежать в кабинет, наступила тишина. Негромкие голоса, шутки. Олежка что-то принялся им рассказывать.

— А мой дедушка хорошо слышит, — сообщил собравшимся сын. Вера прыснула, а я прикрыла рот ладошкой. — Вам нужно к врачу сходить, чтобы папа не кричал. Доктор поставит вам аппарат, чтобы вы хорошо слышали, — серьезно рассуждал Олежка, а у нас от смеха слезы на глазах, представляю лица всех «глухих» и оратора Вадима.

В кармане куртки зазвонил телефон. Достав его, я приняла вызов.

— Лена, вы еще не в аэропорту? — беспокойным голосом спросила свекровь.

— Нет, мама. Ждем Вадима, у него совещание.

— Нашел время. Там опять дождь собирается. Тучи ужасные на небе. Отменят рейс, останетесь в этой глуши. Зачем тебя потащил с собой? А вдруг роды начнутся? Там же нормальных специалистов не найдешь, ни одной приличной клиники. Сказала ведь, чтобы отвез вас в Майами…

Если Инесса Всеволодовна заведется, ей лучше не мешать. Не сразу мы нашли общий язык. Долго она напоминала, что я не подхожу ее сыну. Вадим жестко пресекал, но не помогало. А потом она попала в аварию, и мы с Линой за ней ухаживали, проводили вместе вечера, как-то незаметно отношения потеплели. Лину она тоже не принимала, а тут вроде оттаяла. Потом родился Олежка, и свекровь будто подменили. Попросила называть ее мамой. Более заботливой бабушки, чем Инесса Всеволодовна, я не видела. Мои родители носятся с внуком от Марины.