Наконец Ярик с Ноной и ребенком переехали на новую квартиру. Одной опухолью в голове стало меньше. Переезжать помогали всем миром. Вещей в одной студенческой комнате было не много, даже, несмотря на то, что в доме был маленький ребенок. Поэтому помощь по большей части заключалась в справлении новоселья.

В новой квартире было явно пустовато. И это обещало затянуться надолго. Кредит съедал очень много. И нужно было в первую очередь как можно скорее рассчитаться с Авдеем.

Ярик главным новосельным тостом поблагодарил теперь уже, или еще пока, бывшего соседа Ваньку, Ванька сам еще не решил, за поддержку, что помог найти работу, по счастливому совпадению позволившую так удачно разрешить махинностроительный вопрос.

Разговор о работе продолжился и позже застолья.

– Ты до каких пор останешься работать в этой конторе? – спросил Авдей.

– Пока не расплачусь с долгами, – ответил Ярик.

– Да-а, все они сейчас такие ушлые, – посетовал Ванька. – Ты им руку, они у тебя голову. Подыскал я тебе работу! Кабала!

– Да нормально все, – возразил Ярик. – Они мне дали гарантии. Я – им. Пока что они мне дали больше, чем наоборот.

– Ага, дали! – не соглашался Ванька. – Дом снесут не сегодня-завтра.

В нем, видимо, говорило свое наболевшее, что для Ярика с переездом уже стало не так актуально. Ярик и даже обычно проницательная Нонна в суете не заметили ванькиной озабоченности.

Толпившийся по обыкновению у нужных разговоров Василий поинтересовался у Ваньки:

– Вань, а может, и меня устроишь куда-нибудь? Или туда же?!

– Тоже что ли дети? – захихикал Ванька.

Все поддержали его веселье. Громче других Лизон, Авдей и Митек. Ноннка и Ярик отреагировали не так живо.

– Ну, нужно, – не распылялся, как обычно, с объяснениями Василий.

– Ну, если нужно. Может и удастся подсобить.

– Мне только так, чтоб по ночам. Учебу, чтобы не бросать, – конкретизировал Василий.

– Ты другую работу не искал? – продолжил Авдей прерванную мысль, вновь обращаясь к Ярику.

– Искал. Только до этой, – сообщил Ярик. – Этот вариант пока остается лучшим!

– Теперь еще и обязательным, – заметила Лизон. – Зато ты теперь у нас угловатый мужчина! В смысле мужчина с углом! – добавила она, выждав, пока напряжение мозгов Ярика и остальных отразится на их лбах.

– Это ты к чему сейчас? – нахохлилась Ноннка. – Угол уже и с наседкой, если что!

Ярик ласково приобнял Нонну, давая понять, что у нее нет причин волноваться по поводу таких шуток.

Несколько дней спустя, сосед Ванька расстроил Ярика и Ноннку. Он сообщил, что не хочет переезжать с ними. Хотя, когда уламывал их на трешку, ставил это условие почти как ультиматум, мол, не хочет занимать у них комнату, мол, им на троих двух комнат самим будет мало. Они тогда сдались, а вот Ванька сейчас ни в какую не сдавался, остался в старом доме.

– Вот хитра выдра! – подначивал его тогда Ярик. – Вроде Иван, русское имя…

– А я по паспорту может на самом деле Иоханан! Ты таки и не проверял ведь!

– Вот как! Да неужели так?

– Так, так, – потянул Ванька. – И много ли разговаривали б вы со мной, если б знали это раньше? – картавя «р», нудя на анекдотично-еврейский манер и при этом ехидно улыбаясь, добавил он.

– Фу ты! Хорош дурачиться! – возмутилась Ноннка.

– И не говори. Уже полтора года, даже уже больше, мы тут с тобой живем. А теперь он вдруг еврейничать начал, – поддержал ее Ярик.

– Да хоть прикидывается, хоть не прикидывается. Без разницы. Я с ним дитя новорожденного уже тыщу раз оставляла, то в аптеку бегала, то за хлебом в магазин, то за справками. А теперь чего же? Глеб вот тебя как деда принимает, – обратилась Ноннка снова в Ваньке. – А ты ехать не хочешь.

Однако сломить упертость так и не удалось.

– Упертый, как натуральный русский. Хочет, чтоб мы поверили в его паспорт, которого не видели! – уже прощаясь, сказала Ваньке Ноннка.

Тот только улыбнулся. Обнял ее и посадил в такси.

После Ярик с Ноннкой приезжали к нему, пробовали уговорить еще раз. Напрасно.

А однажды в начале лета Ярик поздно вернулся домой, застав гостей. В гостях расположилась Тамилка.

– Опа! Какая радость-то в нашем доме! – воскликнул Ярик, увидев Тамилу.

– Все, все. Уже убегаю, – вскочила та и принялась оправлять нежные складки платья.

– Куда это ты убегаешь?

– Туда, куда все порядочные люди, как, например, Маришка, уже убежали. По своясям. Мы уже с Ноннкой обо всем успели посекретничать, так что я…